"Бэзил Дэвидсон. Операция Андраши " - читать интересную книгу автора

противоестественное.
Уместнее было бы непреходящее напряжение, ощущение жизни на грани
невозможного. Однако - по крайней мере вначале - Руперт ничего подобного не
замечал, даже когда они перебрались на улицу Золотой Руки. Он недоумевал. И
чувствовал себя задетым.
- Они все словно приспособились к этому. Невероятно.
Блейден, как всегда, был саркастичен.
- У них здесь герои выдаются по карточкам, только и всего.
Он старательно изучал эту поразительную нормальность. Спустя два-три
дня было решено, что он может выходить, но, конечно, переодетым, в
определенные часы (чаще всего во второй половине дня) и в сопровождении
кого-нибудь из приятелей Косты, которые в нужную минуту всегда оказывались
под рукой. Пятнадцати-шестнадцатилетние подростки, твердо убежденные, что
молодежь способна спасти то, чему грозит гибель по вине старших, они опекали
его, как слабоумного, - в свои двадцать восемь лет он, несомненно,
представлялся им впавшим в детство. "Юные вестники грядущего в лучшем
стиле", - заметил Блейден. И против обыкновения он не возмутился. Город и
правда казался куда менее опасным, чем он ожидал.
Происходило и смещение привычных оценок, часто неприятное. Иногда он,
словно в кошмаре, чувствовал, что стоит над завесой, разделяющей участников
спора, и видит, как эти два типа людей, таких непохожих в своем мироощущении
и понятиях о справедливости, преспокойно живут каждый на своей половине.
Порой казалось даже, что червь человеческой жизни попросту рассечен на две
части и каждая часть ползет куда-то сама по себе, нисколько не заботясь о
судьбе другой и даже не зная, что эта другая часть существует. Он высказал
это Марко, а затем и самому Андраши.
- Они на своей половине вообще не существуют, - объяснил Марко, - так
как, что бы они ни делали или что бы ни делали мы - все те же средства и
цели, о которых вы говорите, - у них впереди ничего нет, они не могут ни
расти, ни развиваться. Вся жизнь, целиком, воплощается теперь в нас и
находится по нашу сторону завесы.
Андраши такие заключения только забавляли.
- Это наивный, но необходимый миф, мой дорогой капитан, который каждая
из сторон придумала для себя. Иначе какие вообще могут быть стороны? Это -
неотъемлемый элемент диалектики истории, как выразился бы ваш приятель, но
только на этот ее элемент он, разумеется, предпочитает закрывать глаза.
Руперт не мог принять и этого - разница была, решающая разница.
- Ах, мой дорогой друг, - возразил Андраши, - вы, несомненно, думаете о
таких проявлениях варварства, как это учреждение в центре города? Вас
тревожат подобные вещи? Они могли бы не выставлять его напоказ. Тогда ваше
прелестное английское лицемерие - простите меня, я глубоко уважаю вашу
страну, - вероятно, было бы удовлетворено. Но мы, обитатели Центральной
Европы, более откровенны. Без подобных учреждений в армии начнутся
заболевания. Прискорбный, но факт, полновесный факт. Причем в любой армии.
Ну а что касается остального, в частности Вейнберга и его семьи, всей
этой стороны вопроса... так ведь человечество - темный зверь, не правда ли?
А ученый, как вы понимаете, не может отправиться в плаванье в темноте.
Особенно в подобные времена. Распалась связь времен, так мне ли брать на
себя ее восстановление?
В любом случае, чего не может не признать ни один разумный человек,