"Аврам Дэвидсон. Дом, который построил Блэкни" - читать интересную книгу автора

такую склонность - работал. А кто нет, тот бездельничал. Чужакам никто
ничего не предлагал, но и не мешал им заниматься чем угодно.
Наверное, прошло уже с неделю, когда Роберт с Эзрой снарядились в поход
вдоль залива. Пара лошадей тащила перекошенную, расшатанную фуру.
Возницу звали Боб Коротышка.
- Надоть половать, - сообщил он. - Полы, ей-ей, в лечильне. Надоть
доски. Полно в реководе.
Солнышко пригревало. То и дело Дом скрывался из глаз за деревьями или
за холмом, но стоило дороге в очередной раз вильнуть следом за речной
излучиной, он вновь появлялся на виду.
- Нам следует найти себе какое-нибудь дело, - сказал Эзра. - Может
быть, эти люди - большая и счастливая семья, единственная на всей планете.
Но если я проведу рядом с ними еще неделю, то сделаюсь таким же чокнутым.
- Блэкни вовсе не чокнутые, - с неодобрением в голосе откликнулся
Роберт. И наставительно прибавил: - Рано или поздно нашим детям придется с
ними породниться...
- Наши дети могут породниться и между собой...
- Тогда внукам. Боюсь, мы лишены древних навыков, необходимых
первопроходцам. Пройдет столетие-другое, а может, того меньше, и наши
потомки окажутся точно в таком же кровосмесительном родстве и сделаются,
прямо скажем, не менее странными.
Они перешли реку вброд прямо напротив Дома. Жидкий столбик дыма
поднимался над одной из его громадных мрачных труб. Фура свернула на торную
дорогу, шедшую по-над берегом реки.
- Полно досков, - сказал Молодой Боб Коротышка. - Молчу, молчок.
Досок, вылежавшихся и выветрившихся до того, что они стали
серебристо-серыми, и впрямь оказалось в избытке. Они были уложены в штабели
под огромным навесом. С одного его края вращалось в потоке воды громадное
колесо, изготовленное, как и сам навес, из тусклого, совершенно не тронутого
ржавчиной металла. Все остальные механизмы покрывал слой пыли.
- Жернова, - сказал Эзра. - И пилы. Токарные станки. Всякого добра
хватает. Почему же тогда они... Боб, почему вы перетираете зерно вручную?
Возница пожал плечами.
- Надоть муку делать, ей-ей. Хлеб.
Вскоре выяснилось, что ни одного механизма в рабочем состоянии не
осталось. Вдобавок, Роберт с Эзрой узнали, что никто из живых Блэкни понятия
не имеет, как наладить эти механизмы, хотя, по словам Боба Коротышки, еще
есть такие, кто, должно быть, помнит прежние времена: Мэри Верзила, Мэри
Коротышка, Билл Белобрысый...
Хаякава движением руки прервал разошедшегося Блэкни.
- Эзра, думаю, мы сумеем все это запустить. Привести в рабочее
состояние. Вот тебе и "какое-нибудь дело". Весьма подходящее занятие,
которое, надеюсь, многое изменит.
Эзра выразился в том смысле, что это изменит все.

Ребенок Суламифь, девочка, родилась на исходе летнего вечера, когда
солнце щедрыми мазками расписало небо розовым, темно-красным, малиновым,
алым, лимоновым и пурпурным.
- Назовем ее Хоуп*, - сказала Суламифь.
[* Hope (англ.) - надежда. (Прим. ред.)]