"Аврам Дэвидсон. Дом, который построил Блэкни" - читать интересную книгу автора

Когда четверка проснулась, в разгаре была "мытьпора", и все Блэкни -
большие и маленькие - скреблись и мылись, терли и чистили свою одежду.
- Полагаю, эта еда на столе предназначена нам, - сказал Эзра. - Роберт,
быстрей твори молитву о хлебе насущном. Я жутко голоден.
Встав из-за стола, они хорошенько огляделись вокруг. В дальнем конце
просторного помещения было настолько темно, что, несмотря на льющийся сквозь
растворенные ставни солнечный свет, люди с большим трудом разглядели
изображение на стене. Краска на росписи облупилась, во всяком случае, всю ее
прошила похожая на зигзаг молнии трещина; кто-то пытался залепить трещину
штукатуркой или чем-то подобным, но у него явно ничего не вышло.
- Вам не кажется, что вон те высокие фигуры изображают Капитанов? -
спросила Микихо (Роберт успел передать товарищам рассказ Старого Билла
Белобрысого).
- Наверное. Выглядят они сурово и весьма решительно. Когда многоженцев
преследовали, кто знает?
В трудах по новейшей социальной истории о том периоде говорилось мало,
но в конце концов четверка пришла к единому мнению: преследования
происходили в Эру Пересовершенствования - около шестисот лет тому назад.
- Неужто этот дом такой древний? - спросила Суламифь.
- Вполне возможно. Вот что я думаю: те Капитаны как древние патриархи
со своими женами, чадами с домочадцами, со своими стадами и прочим
отправились куда глаза глядят, чтобы избежать наказания, и столкнулись с той
самой штукой, на которую напоролись и мы. И очутились здесь. Как и мы с
вами.
Микихо произнесла тонким голоском:
- И, может, пройдет еще шестьсот лет, прежде чем сюда опять кого-нибудь
забросит. То есть нам отсюда не выбраться.
Безмолвные и растерянные, они шли по бесчисленным коридорам и комнатам.
Попадались помещения сравнительно чистые, встречались и забитые всяким
хламом, иные использовались под амбары, конюшни или хлев, а в одном устроили
кузницу.

- Итак, - заговорил наконец Роберт, - надо приспосабливаться. Иного
выхода нет.
Ориентируясь на громкий визг и смех, они вскоре добрались до мыльни,
осклизлой, жаркой, наполненной паром и шумом, и снова очутились в кольце
Блэкни.
- Мытьпора, мытьпора! - вопили хозяева, показывая чужакам, куда
положить одежду, с любопытством касаясь разных предметов, помогая
намылиться, объясняя, что вот этот пруд питают горячие ключи, а вот этот -
холодный, снабжая полотенцами и заботливо ухаживая за Суламифью. -
Дом вашего мира, ваш-то, ей-ей, - завел с Эзрой разговор какой-то
дожидавшийся намыливания Блэкни, - он больше этого? Нет?
- Не больше, - согласился Эзра.
- Ваши - Блэкни? Нет. Молчок. Семья? Меньше, ей-ей?
- О, намного меньше.
Блэкни довольно кивнул. Потом предложил потереть Эзре спину, если Эзра
потрет спинку ему.
Текли часы, проходили дни. Оказалось, что тут никто никем не правит, не
существует никаких законов - живут, как заведено. Кто чувствовал в себе