"Лев Иванович Давыдычев. Эта милая Людмила (Роман для?детей и некоторых родителей) " - читать интересную книгу автора

- Ну, а в школу-то меня заставят ходить или нет?
- Экс-по-на-та? В школу? - возмутился дед Игнатий Савельевич. - Да ты
что?! Там к тебе ни одного учителя или учительницы и близко не подпустят! То
есть смотреть-то им на тебя разрешат. Глядите, мол, изучайте, но больше
ни-ни-ни! Не ваш он теперь! Музейный он теперь! Экс-по-нат! Что-то вроде
скелета мамонта! Вот!
От неожиданности, восторга и всё-таки некоторого острого недоверия
Герка с большущим трудом выговорил:
- Какого ещё скелета мамонта? При чём тут мамонт? При чём тут скелет?
- Да в каждом музее, дорогой внучек, скелет мамонта имеется. И ты -
экс-по-нат, и скелет - экс-по-нат. Только скелетов-то мамонтовских много, а
ты - один!
- Стой, дед, стой! - попросил Герка. - Ну, сижу я там или лежу... А
дальше-то, дальше что?
- В том-то и дело, что ни-че-го-шеньки! Там у тебя, дорогой внучек,
никаких забот, будто у скелета мамонта. Ты же экс-по-нат, а экс-по-на-там
беспокоиться не о чем. Дирекция о них беспокоиться обязана. К тому же... -
Дед Игнатий Савельевич выдерживал длиннющую торжественнейшую паузу. - К тому
же в музее работают ученые люди под названием экскурсоводы. Все они очень
умные и почти все поголовно в очках. Они про тебя посетителям лекции будут
читать! Какой ты есть редкий и ценный экс-по-нат!
Герка от такой замечательной, непостижимой перспективы сделал три
глубочайших вдоха-выдоха и лишь после этого спросил:
- А чего про меня посетителям-то читать?
- Ну... - Дед Игнатий Савельевич недоуменно развел руками и с уважением
ответил: - Это уж чего их ученые головы придумают. Они и про мамонтов всё
знают, и тебя всего изучат.
- Так действуй, дед, действуй! - уже в высшей степени нетерпеливо, уже
и не попросил, а прямо-таки приказал Герка. - Баньку топи! В город
собирайся!
- Ишь какой шустрый, - озабоченно проговорил дед Игнатий Савельевич. -
Банька банькой, а мне ещё кое-что обмозговать требуется. Можно сказать,
каждый пустяковый пустяк обдумать надо. Тебя ведь ученые изучать будут.
Опять не знал Герка, растерянный и смущенный неожиданным, невероятным
счастьем, радоваться ему изо всех сил или махнуть рукой на дедовы разговоры.
У внука в горле от обиды сухой комок образовался, ни одного слова не
скажешь - хоть плачь.
А дед Игнатий Савельевич с невозмутимым видом объяснил:
- Не выбрал я, понимаешь ли, в какой музей тебя предложить.
- Да хоть в какой! - вырвалось у Герки с отчаянием. - Мне бы только
экспонатом стать! Чтоб меня но телевизору показывали! Чтоб кино про меня...
- Нет, нет, нет и нет! - Дед Игнатий Савельевич с большим сомнением
покачал головой, принялся задумчиво покряхтывать, покрякивать, покашливать,
крутил свои длинные усы, теребил широкую, почти до пояса бороду. - Я за тебя
перед наукой несу огромную ответственность. А мне грозит одна ошибка... Вот,
предположим, сдам я тебя в областной краеведческий музей...
- Сдавай, дед, сдавай! Я согласен!
- А вдруг мне письмо или даже телеграмма "молния" придёт знаешь откуда?
Из Москвы! Как, мол, это так, уважаемый Игнатий Савельевич, получилось? Как,
мол, вы своего единственного внука - может быть, самого ленивого, самого