"Сергей Давыдов. Приключения Митьки-минера, мастера Сверлилкина и пастуха Калины " - читать интересную книгу автора

- Врете! - сказал Шашкин, по-волчьи убегая из родного села, бросив свой
домище со всей утварью, оставив набитые барахлом и жратвой чердак и
погреба. - Врете, я не дурак! Ну, плетись ты, Ласточка вшивая! Чего вопишь,
тише, говорю! Услышат, враз догонят. У них собаки имеются!
Той же самой лазейкой, которой пользовался Митька, конюх бежал из села
от партизанской мины. Жену пришлось брать с собой, он бы и не взял, да
опасался, что она побежит заявлять на него сразу и будет за ним погоня.
- Иди быстрее! Не хрипи, дура, - шептал он жене. - Быстрей, быстрей,
тебе говорю! Чего ревёшь! Дома жалко. А мне не жалко! Ладно, буду жив, будет
и дом! Раньше времени сами пусть подыхают. А дом они всё равно вернут...
Шашкин я! Вывернусь, как нито! Ну вот, вышли! Теперь-то можно не бояться.
Село осталось далеко позади, за березовой рощей.
- Куда мы? - всхлипывая, спросила жена.
- Черт его знает куда! - остановился Шашкин. - Куда подальше от этих
мест. Прощайся, может, всю жизнь их не увидишь!
Ночная мгла стала подаваться - сереть. Близилось утро.
- Пошли давай, - грубо окрикнул Шашкин. - С дороги-то надо сходить. Да
и в деревни пока заходить нечего. Тут меня все знают! Ну, да ладно! Зато -
жив! Пусть теперь Калина идёт боронить. Калинушка-малинушка... ха-ха-ха.
Стой, куда! - заорал он, видя, что жена сперва остановилась, а потом
метнулась назад. - Куда, дура... где ты... - он побежал за ней. - Эй,
Ласточка, убью! Стой!
Её платок белел впереди.
- Убью! - Он знал, что она не сможет долго бежать. - Ага! - зарычал он,
видя, что догоняет.
Она замерла, потом упала на дорогу как подкошенная.
- Не пойду, не пойду, не пойду... а-а-а! - ревела она. - Куды мне с
тобой... дом-то один брошен. Не пойду...
В два прыжка он настиг её и принялся бить ногами.
- Не могу, - рыдала она под его ударами, - не брошу... дом... не
брошу...
- Ах ты... ах! - Он бил и бил жену. - Не пойдёшь, так подыхай, подыхай!
Она скоро перестала шевелиться, стихла.
- Что, - задыхаясь от злобы, выговорил он, - пойдёшь, да? Доносить
бежала... Молчишь, ах, молчишь, так вот тебе, вот, вот!
Она не шевелилась, и он понял, что забил её насмерть.
- Всё! - он сделал несколько неуверенных шагов, оборачиваясь и глядя на
неподвижное вытянувшееся тело жены, потом побежал, пригибаясь, по-воровски,
хотя никто не мог его увидеть.
Бежал он долго. Становилось светлей и светлей, и страх беспощадно и
упорно гнал его вперёд. Наконец Шашкин увидел впереди темную сплошную тень.
"Лес! Скорее туда!" - решил он.
Речка сонная и парная после ночи преградила ему путь. Он прямо с
разбегу, как был - в сапогах, во всей одежде и макинтоше - бросился в неё, с
маху переплыл, выскочил на берег и снова побежал. Лес был совсем рядом -
рукой подать.
Вот и предлесный кустарник. Ещё немного.
- А! - вскрикнул Шашкин. - А... мм-м, - больше ему ничего не удалось
сказать. Горько-соленый кляп оказался у него во рту.