"Юрий Владимирович Давыдов. Сенявин " - читать интересную книгу автора

Те годы были лейтенантскими, в лейтенантах Сенявин числился с января
1783-го до мая 1787-го. На фрегатах "Крым" и "Скорый", на 66-пушечном
корабле "Слава Екатерины", на двухмачтовом острокильном галиоте "Темерник"
он крейсировал у северных берегов Черного моря.
Видел не только волны. Видел древнее и новое.
Древнее пахло теплыми херсонесскими водами, где плавно колыхались бурые
водоросли, пахло балаклавской ставридой, горячим камнем крепостных
феодосийских руин. Отзвуки эллинского, отзвуки генуэзского замирали в
слитном рокоте прибрежной таврической гальки.
Новизна была степной. От нее пахло полынью, подступавшей к землянкам и
халупам Николаева, канатами и дегтем молодых верфей, болотами, гнавшими на
юный Херсон жестокую лихорадку... Новизна была терпкой и потной. Люди
ломались под колючим скифским солнцем. По слову медика-современника, все
двигалось "вперед с изумительной быстротою", "лес и другие строительные
материалы доставлялись в изобилии на казенный счет и продавались весьма
дешево", "каждый строивший обязан был строго сообразоваться с планом".
В канун второй войны с Турцией Сенявин увидел столицу Турции. На
пакетботе лейтенант возил пакеты, играя двоякую роль - командира суденышка и
"дипкурьера". Депеши доставлял он русскому посланнику при Блистательной
Порте*. Этот важный пост занимал Яков Иванович Булгаков, дипломат
проницательный, настойчивый, искусный.
______________
* Блистательной (или Высокой) Портой в русской дипломатической
переписке именовалось правительство Турции, Османской империи. Предполагают,
что название возникло от названия дворца с высокой дверью (или вратами) -
резиденции правительства, дивана. Термины "Блистательная Порта", "Высокая
Порта" употреблялись еще в начале нашего века.

Яков Иванович не посвящал лейтенанта в тонкие тайны своей сложной и
опасной негоциации, как тогда называли дипломатию. Но он и не держал
Сенявина на дальней дистанции - таков уж был характер, живой и общительный.
А лейтенанту страсть хотелось потолковать с человеком, осведомленным в
вопросах, которые весьма занимали черноморцев.
Конечно, Сенявин, его друзья-офицеры, дымя трубками и опрокидывая
чарку, немало рассуждали о вероятности войны с "великим турком" как
европейцы иногда величали султана. В Константинополе, в роскошном дворце
русского посла, разрыв между двумя империями представлялся не только
вероятным, но очень и очень близким. Покорение Крыма было победой весомой.
Турцией она расценивалась как утрата дверей к собственному дому. А какой дом
в безопасности, если дверьми завладел сосед, да еще сосед сильный и
решительный?..
В 1787 году Екатерина поехала в "полуденные края".
Державные правители иногда вояжировали; они якобы жаждали очного
общения с народом. На поверку все сводилось к триумфальным аркам и брызгам
шампанского, выдаче наград и приему адресов. Народонаселение, принаряженное
и припомаженное, оставалось задником театральной сцены. Так же было и при
Екатерине. Ее путешествие описано многократно и подробно. А в памяти
поколений осталась лишь фальшь "потемкинских деревень".
Впрочем, царицына поездка явилась и своего рода военно-политической
демонстрацией. Скопление сухопутных войск, снаряженный к походу флот,