"Маркиз де Сад. Занимательные истории, новеллы и фаблио" - читать интересную книгу автора

и его приятель; весельчак и кутила, он не чуждался никаких удовольствий из
числа тех, что благодетельная природа позволяет нам вкушать, чтобы забыть о
бедах, которыми она нас одолевает. Он не отказался от предложения Серненваля
пожить у него, радовался встрече с ним и удивлялся строгости его жены: та,
узнав, что в доме появился чужак, решительно отказалась появляться ему на
глаза и перестала спускаться даже к обеду и ужину. Депорт подумал, что
стесняет их, и хотел переехать в другое место; Серненваль воспротивился
этому и наконец признался во всех странностях своей милой супруги.
- Простим ее, - говорил доверчивый муж, - она искупает свои ошибки
столькими добродетелями, что заслужила мое снисхождение, прошу и тебя
последовать моему примеру.
- В добрый час, - отвечает Депорт. - Когда это не затрагивает меня
лично, я ни на что не обращаю внимания. А недостатки жены того, к кому я
хорошо отношусь, приобретут в моих глазах оттенок почтенных достоинств.
Серненваль обнимает своего друга, и они принимаются за дела,
доставляющие им одни лишь удовольствия.
Если бы не скудоумие двух-трех тупиц, вот уже полвека контролирующих
все сословие публичных девок поименно, подобно одному испанскому мошеннику,
зарабатывавшему за время последнего царствования по нескольку тысяч экю в
год на такого рода инквизиции (сейчас мы это поясним), если бы пошлая и
глупая прямолинейность в соблюдении нравственности, присущая этим господам,
не сподвигла их вообразить, что один из самых славных способов управления
государством и поддержания основ добродетели - приказать этим созданиям
давать точный отчет о той части их тела, какую удостаивает самой большой
чести обхаживающий их субъект (выходит, между одним мужчиной,
разглядывающим, к примеру, груди, и другим, оценивающим изгиб бедер,
существует решительно такое же различие, как между честным человеком и
негодяем, и тот, кто, согласно моде, подпадает под тот или иной разряд,
должен непременно оказаться злейшим врагом государства), - так вот, если бы
не презренные низости, о каких говорю я, совершенно очевидно, что два
почтенных буржуа, один из которых женат на святоше, а другой - холостяк,
могли бы вполне законно провести часок-другой с этими девицами. Однако из-за
абсурдных гнусностей, что охлаждают пыл сограждан, Серненвалю и на ум не
пришло советовать Депорту подобный способ развеяться. Последний, заметив это
и не подозревая об истинных мотивах, спросил у друга, отчего, предлагая все
виды столичных развлечений, он ни разу не упомянул о таком? Серненваль
приводит в качестве возражения опасность возможного дознания. Депорт шутит,
что, невзирая на списки, донесения в полицию, свидетельские показания
жандармов и все прочие плутовские приемы, подстроенные властями для борьбы
против радостей вилланов Лютеции, он все же непременно желал бы отужинать со
шлюхами.
- Ладно, - отвечает Серненваль, - я согласен, я даже готов отвести тебя
туда в доказательство своего философского отношения к этой стороне жизни,
однако из-за некоторой щепетильности - надеюсь, ты не станешь меня в ней
упрекать - и, наконец, из-за чувств, что я испытываю к жене и не в силах
преодолеть, позволь мне не разделять твоих удовольствий, я тебе их обеспечу,
а сам останусь внизу и подожду тебя.
Депорт немного подтрунивает над приятелем, однако, поняв, что тот тверд
в своем намерении не участвовать в этом предприятии, уступает, и они идут в
назначенное место.