"Лион Спрэг Де Камп. Башня гоблинов (Новария I)" - читать интересную книгу автора

в переносице, рассекал широкий рубец, который захватывал левую щеку и
тянулся до самого подбородка. Одеяние короля составляли лишь матерчатые
туфли да короткие шелковые штаны; руки ему связали за спиной. Корона -
тонкий золотой обруч с дюжиной широких прямых зубчиков - держалась на туго
стянутом ремешке.
- Первый раз в жизни вижу корону с... этими, как их... с завязочками,
- шепнул принц Вилимир.
- Когда бросают Жребий Имбала, корона обязательно должна быть на
голове, - пояснил Таронус. - Как-то раз, давно, голову бросили, а корона
возьми, да и слети. Один схватил корону, другой голову, и оба полезли на
трон. Дело кончилось кровавой междоусобицей.
За алебардщиками шел худой смуглый человечек в скромной коричневой
мантии и белом тюрбане, похожем на луковицу. Длинные шелковистые седые
волосы и бороду трепал ветерок. Человечек был перепоясан веревкой, а на
плече у него болталось что-то вроде ранца.
- Королевский духовник, - сказал канцлер Таронус. - Джориан, кажется,
первый король Ксилара, которого в скорбный путь провожает язычник из
Мальваны, а не один из наших святых отцов. Но Джориан уперся, и
постановили, что несправедливо отказывать ему в последней просьбе.
- Кто... откуда король выкопал этого молодца? - спросил Вилимир.
Таронус пожал плечами.
- В последний год он стал принимать во дворце всякий подозрительный
сброд. Тут объявился наш шарлатан - прошу прощения, святой отец Карадур, -
которому, вне всякого сомнения, пришлось убраться из собственной страны,
после того как его поймали на богомерзкой ворожбе.
За Карадуром шли четыре молодые красавицы - королевские жены. У пятой
днем раньше случились роды, и во дворце сочли, что ей не по силам вынести
церемонию. Четыре присутствующих блистали шелками, золотом и
драгоценностями. За женами следовал бритоголовый, облаченный в пурпурную
рясу Первосвященник Зеватаса, верховного божества новарского пантеона;
затем два десятка дворцовых чиновников и фрейлин. Шествие замыкали
Кирес-столяр, ведающий похоронными делами Ксилара, и шестеро друзей короля
с новым гробом работы Киреса на плечах.
Когда процессия приблизилась к подножию помоста, оркестр умолк.
Бросив вполголоса несколько слов, Верховный судья в сопровождении двух из
четырех алебардщиков взошел на помост.
Король подарил четырем женам по прощальному поцелую. Красавицы
повисли у Джориана на шее, рыдая и покрывая поцелуями его широкое
грубоватое лицо.
- Ну-ну, - приговаривал Джориан утробным басом, в котором угадывался
выговор кортольского крестьянина, - чего уж тут плакать, милочки мои
распрекрасные,

Eз трубок веселые боги пускают
Iас, как пузырьки, что кружатся,
Nверкают;
A лопнем - другие взамен прилетают.

Aода не пройдет, найдете себе мужей получше меня.
- Не хотим других мужей! Одного тебя любим! - причитали жены.