"Лион Спрэг де Камп. Аристотель и оружие" - читать интересную книгу автора

Аристотель никогда не признавал необходимости проверять свои гипотезы.
Так, хотя он был дважды женат, он утверждал, что у мужчин больше зубов,
чем у женщин. И ему ни разу не пришло в голову попросить одну из своих жен
открыть рот и посчитать у нее зубы. Он никогда не понимал, зачем нужно
ставить эксперименты и что-либо изобретать.
Итак, если бы я мог добраться до Аристотеля в определенный период его
деятельности, я бы, вероятно, смог подтолкнуть его в нужном направлении.
Когда это следовало сделать? Очевидно, тогда, когда он был еще молод.
Но всю свою молодость, от 17 до 37 лет, Аристотель провел в Афинах, слушая
лекции Платона. В мои намерения не входило соревноваться с Платоном,
человеком столь могучего интеллекта, что в споре он любого мог заткнуть за
пояс. Его мировоззрение было мистическим и антинаучным, и именно поэтому я
не хотел, чтобы Аристотель усвоил его взгляды. Влияние Платона было
причиной многих заблуждений Аристотеля.
Было бы глупостью появиться в Афинах как в то время, когда молодой
Аристотель учился у Платона, так и позднее, когда он возглавлял
собственную школу. Я бы не смог выдать себя за эллина, а эллины в те
времена презирали иноземцев, которых они называли "варварами". Аристотель
же по отношению к варварам был совершенно нетерпим. Это, конечно,
недостаток, присущий многим, но афинские интеллектуалы были настроены
особенно непримиримо. Кроме того, ко времени возвращения Аристотеля в
Афины взгляды его уже слишком бы устоялись, чтобы на них можно было
повлиять.
Я пришел к выводу, что лучше всего встретиться с Аристотелем в то
время, когда он при дворе македонского царя Филиппа II обучал юного
Александра. Аристотель, должно быть, считал Македонию отсталой страной,
хотя при дворе и говорили на аттическом диалекте. Возможно, ему надоели
македонские землевладельцы, грубовато-добродушные охотники на оленей, и он
истосковался по ученым собеседникам. А так как он, вероятно, считал, что
македонцы недалеко ушли от варваров, знакомство с еще одним варваром не
было бы ему так неприятно, как если бы это случилось в Афинах. Конечно,
чего бы я ни добился от Аристотеля, результат зависел бы от кривизны
пространства-времени. Я не сказал шефу всей правды. Хотя из расчетов и
следовало, что кривизна, скорее всего, положительная, тем не менее
стопроцентной уверенности у нас не было. Возможно, мои усилия почти не
повлияют на ход истории, а возможно, последствия, подобно кругам на воде,
будут распространяться дальше и дальше. В последнем случае существующий
мир исчезнет как дым, по выражению моего шефа.
В тот момент я ненавидел существующий мир и глазом бы не моргнул, если
бы он исчез. Я собирался создать другой мир, намного лучше, и наслаждаться
жизнью, вернувшись в него из прошлого.
Проведенные ранее эксперименты доказали, что я смогу перенестись в
древнюю Македонию, задав время с точностью до двух месяцев, а место - с
точностью до половины парасанга. В машине времени было устройство,
позволявшее переносить путешественника в любое место земного шара, и
защитное приспособление, которое помещало его над поверхностью земли в
точке, не занятой каким-либо твердым телом. Расчеты показали, что я
пробуду в Македонии около девяти недель, а затем буду отброшен обратно в
настоящее.
Приняв решение, я тут же взялся за дело. Я позвонил по телефону своему