"Лион Спрэг Де Камп. Демон, который ошибался" - читать интересную книгу автора

борьбе. В это время я думал об ирианах и о себе как о "нас", ибо моя судьба
была крепко-накрепко спаяна с их участью.

Сеговиан проявил себя как на редкость умелый генерал, если принять во
внимание то, с какими никчемными солдатами ему пришлось иметь дело. В
течение нескольких дней башня Ардимана защищалась пятью тысячами
ополченцев, хотя большая часть их была вооружена сымпровизированным по ходу
дела оружием, как-то: ножи и молотки. Но враг наступал и не давал нам
передышки, а наши припасы истощались. Уже пошли в переплавку такие вещи,
как оконные решетки. Согласно политике синдиков, которые включили в состав
ополченцев всех рабов и крепостных, обещая им свободу после победы, я был
назначен артиллеристом. Будучи намного сильнее, чем обычный житель Первого
Плана, я мог заводить брашпиль катапульты в два раза быстрее, чем любые
двое из них, что увеличивало скорость стрельбы.
Паалуанцы поставили свой лагерь как раз на расстоянии выстрела из
арбалета. Когда они закончили его установку, Сеговиан приказал нам бить по
нему из катапульты дальнего действия. Дротики и каменные шары со свистом
устремились в лагерь, кося и давя воинов. Им был нанесен такой ущерб, что
через несколько дней они вынуждены были переместить свой лагерь за гряду.
Тем временем они протянули линию земляных укреплений вокруг башни
Ардимана, по Ирнанской возвышенности за башней и снова вниз. Холмы давали
им преимущество в стрельбе из арбалетов - искусство, которое они быстро
развили. Они поливали нас ливнем стрел, выпущенных с высоты, равной нашей,
до тех пор пока Сеговиан не воздвиг с этой стороны парапета своего рода
массивный тент, чтобы защитить эту часть, перехватывая посылаемые в нас
стрелы. Паалуанские колдуны создавали галлюцинации, являющие собой
изображения гигантских летучих мышей и птиц, кружащихся над нашими боевыми
точками, но наши люди научились их не замечать.
Синдики отправили посыльного за помощью к Метуро. Человек был спущен с
башни на веревке в безлунную ночь и попытался проскользнуть сквозь
вражеские укрепления. На следующий день взошедшее солнце осветило тело
посланного, прикрепленное к шесту перед лагерем. Паалуанцы провели весь
день, предавая его медленной смерти изощренными способами.
Второй посыльный, пытавшийся пробраться в Солимбрию, пал жертвой такой
же судьбы. После этого стало трудно найти добровольцев для подобной миссии.
Паалуанцы стали сами строить катапульту, валя в окрестностях деревья.
Их сооружение было увенчано могучей, хорошо уравновешенной стрелой.
Сеговиан наблюдал за их успехами в бинокль. Во всем Ире был всего лишь один
подобный прибор, ибо это было новое изобретение, лишь недавно созданное в
городе, лежащем далеко южнее Ира. Сеговиан бормотал:
- Я вижу между ними парня со светлой кожей, руководящего их
действиями. Это объясняет, как сей народ, никогда не видевший ранее
катапульты, может сделать ее теперь. Один из наших новарских инженеров
перебежал к ним. Если бы только мне удалось добраться до этого предателя...
Я не расслышал ясно, что бы сделал Сеговиан с инженером-перебежчиком,
но, возможно, это было бы как раз то, что надо.
Он продолжал:
- Они направляют эту штуковину на наше главное зеркало. Они, без
сомнения, намерены разбить его, и тогда наш город окажется в темноте, если
не считать света ламп и свечей. А этих припасов у нас осталось уже не так