"Вячеслав Дедовский. Мастер по дереву " - читать интересную книгу автора

отправляли вниз по течению, со строгим предупреждением - зазимуете раньше
конечного пункта, расстреляют всех нарушителей.
Ранним летом в тайге без ружья добычу не взять. Разве что капканы
ставить, но для этого надо остановиться на одном месте, а по реке туда-сюда
ходит катер с энкавэдэшниками, вдоль берегов дозоры, от которых не укрыться.
Контролируют сплав со всех сторон, два раза на одной стоянке приловят,
побьют, а то и хуже - еще кого из взрослых заберут. Рисковать нельзя.
Некоторые из ерепенистых да жизнью не битых мужиков пытались
возмутиться, так их сразу в приклады, в железо, в сторону увели, и как
сгинули. И потому ряд семей без отцов да старших братьев тяжкую, неизвестно
за что наложенную кару тянет.
Этим, что остались без крепких плеч да умелых рук, хуже всего.
Остается только редкую да осторожную рыбу ловить, по утру да вечером,
на остановках, собирать головки подснежников, другую съедобную зелень,
копать коренья.
Воздух в Сибири прозрачный, по воде стылый до того, что обжигает горло.
И нависают над рекой и людьми сопки с тайгой, величественной, могучей и
равнодушной, как далекая власть...
Спряталась исхудавшая за неделю сплава до того, что можно и на просвет
смотреть, семилетняя Нина за спину матери. Рядом с ней дрожит Сашка, ему
вообще четыре.
А перед ними кормильцы семьи. Пятнадцатилетний Паша и Виктор, на два
года моложе. Средние, Лена и Настя, в стороне. Рады, что речь не о них пока
идет.
- Не доберемся мы все! - орет на мать Паша.
При бате бы он так попробовал! Но нет отца, и неизвестно, где он.
Может, за решеткой. А может, и вообще уже в сырой земле лежит - за
сопротивление властям.
- Жрать-то нечего! Рыбы в реке совсем нет. Чем дальше на север, тем лес
нищее! А нам еще полмесяца плыть!
- Не кричи, сынок... - Хватается за сердце мама. Уговаривает: - Надо
всем вместе держаться. Мы же семья.
- Мама, так мы все умрем. Работаем-то только мы с Витей, - сквозь зубы
цедит брат. Крутит головой, прячет глаза, видно, что ему не по себе. - Да
ты. От других никакого толку. Давай на следующей стоянке хотя бы младших,
Нинку с Сашей оставим. Их конвой не обидит, они же маленькие. Куда в детдом
определят, им так самим лучше, чем с нами там, на Севере. Тогда хоть
остальные спасутся.
- Я никого не оставлю, - шепчет мама. Прибирает, как наседка цыплят,
под себя младших. - Никого. Или все доплывем. Или умрем. Все вместе...
Ошиблась мама. Саша от голода, холода, неустроенности заболел и сгорел
простудой, изошел кашлем за несколько дней. Как лечить ребенка на плоту,
если от голода всех шатает, небогатую одежку не высушить и отставать от
других нельзя?
Но даже тело ребенка мама не бросила. Довезли до места ссылки, там и
похоронили.
А старшие пошли горбатиться в артели золотодобывающие да рыбачьи. То ли
замаливали свою вину, то ли ответственность так въелась в плоть малолетних
сибирских мужичков, но подняли они сестренок, а Нину вообще, единственную в
семье, выучили до высшего образования.