"Ирина Дедюхова. Снежная сказка" - читать интересную книгу автора

борьбе, почувствовала, все в "Рошале" вылупились на них с Борхесом, так
влияло их непринужденное поведение на окружающих. Даже повар-китаец
высунулся полюбоваться на них из кухни. На минуту Мария пожалела, что она
уже взрослая, что уже не учится в шестом классе, не ходит в строгой форме и
сатиновом передничке...Никто не обращал на Деда Мороза и Снегурочку. Все
ждали от журналистки Кругловой и поэта Борхеса очередного публичного
представления. Суки. Впрочем, возможно, зная о снайпере, все решили нарочно
в ту сторону не глядеть и перед праздником себя не расстраивать. Однако
времени на колебания и запоздалые размышления у Марии уже не оставалось, -
приехавшие, с любопытством озираясь по сторонам, направлялись
непосредственно в вестибюль... "Их же сейчас, как бобиков пришьют!" - поняла
Круглова. Она чувствовала кожей, что и они с Борхесом, и вновь прибывшие
будто на ладони хорошо просматриваются в объектив прицела, а красный кафтан
Деда Мороза станет отличной мишенью, как только тот отойдет от машины еще на
пару шагов.
Но тут что-то рвануло на улице! Все сразу стало красным - вообще все! А
потом побагровело и обсыпалось зелеными звездами! Выглянув из-за плеча
своего пиита, Маша увидела, что какой-то затрапезный мужичок кучно шмаляет
ракетами и петардами по крышам всех многоэтажных зданий возле клуба. У
мужика чувствовалась за плечами крепкая военная выучка, подготовился он к
артобстрелу основательно: вся шипящая и светящаяся пиротехника взлетала у
него с геодезической треноги на вращающемся штативе. Как только с крыши
компании "ТНК-инкорпорейтед" раздался мат и крик: "Ты что же это, сука,
делаешь?", мужичок крутанул штатив, и снаряды стали взрываться точно над
парапетом у шестого окна. При этом баба, подносившая ему снаряды с детских
санок, мстительно шипела, как просроченная ракета: "Жги их, Славка! Вдарь
им, родной!"

По опыту ясельного периода и по рассказам очевидцев Мария знала, что ей
надо продержаться только до того момента, когда Дед Мороз достанет гармошку,
а Снегурка ударит в бубен. Она сделала глубокий вздох и с криком: "А ты не
помнишь, как занял у меня последние 18 рублей и исчез на полгода?",
неожиданно нанесла Борхесу меткий удар дамской сумкой на цепочке. Поэт
побледнел, пошатнулся, и, закачавшись вокруг оси собственного тела, сделал
несколько неверных шагов от главного входа, пытаясь закрыть голову руками...
Боковым зрением Мария уловила начавшееся продвижение всех секьюрити из
вестибюля, холла и от прохода к вип-залу - в их сторону. Тогда она стеганула
любимого еще раз, окончательно загоняя его в тупик у гардеробной, подальше
от входа, где за вошедшими ряженными уже закрывались тонированные стекла.
Поэт жалобно выл с надрывом на весь вестибюль при каждом ударе: "Маша!
Машенька! За все меня прости!", инстинктивно отползая от выхода, но, главным
образом, от Маши.
- Прекратите безобразие, прошу вас! Убедительно прошу вас в последний
раз! - пытаясь перехватить сумку, надрывался возле Машки главный секьюрити,
не слушая, что ему панически верещала в ухо говорилка. Но все-таки
оперативная связь несколько отвлекала его, мешала сосредоточиться, поэтому
он пропустил парочку точных ударов сумкой по переносице. Как только он
безжизненно повис на стойке гардеробной, прекратить дебош стало делом чести
всего персонала клуба "Рошаль". Визжащую, воющую, царапавшуюся Марию,
отбивавшуюся ногами и измочаленной сумкой, захотели взять живой буквально