"Даниэль Дефо. Правдивый рассказ о явлении призрака некоей миссис Вил на следующий день после ее смерти некоей миссис Баргрэйв в Кентербери 6 сентября 1705 года" - читать интересную книгу автора

Их пример, по словам миссис Вил, должен бы служить нам образчиком для
подражания; и еще прибавила она, что их беседы - не то, что нынешние
разговоры. Ибо в наш век (сказала она) в моде лишь пустые, суетные
разглагольствования, в то время как встарь слово служило назиданием и
наставлением, и способствовало укреплению в Вере; так что ранние христиане
были не таковы как мы, и мы не таковы, как они, однако же (говорила гостья)
нам следует поступать так, как поступали они. Среди них царила сердечная
дружба, но теперь где ее найдешь?
- И в самом деле, трудно найти в наши дни истинного друга, -
согласилась миссис Баргрэйв.
На это миссис Вил ответствовала:
- У мистера Норриса есть превосходный сборник стихов под названием
"Идеальная дружба", коим я от души восхищаюсь; может, и вы эту книгу видели?
- Нет, - отвечала миссис Баргрэйв, - но у меня есть стихи, мною набело
переписанные.
- В самом деле? - отозвалась миссис Вил. - Так принесите же их. Хозяйка
снова сходила наверх и вручила миссис Вил альбом со стихами, дабы та их
прочла, но гостья отказалась, говоря:
- Если я наклоню голову, она разболится невыносимо, - и попросила
миссис Баргрэйв зачитать ей стихи вслух; так та и поступила. Пока они
восхваляли дружбу, миссис Вил сказала:
- Дорогая миссис Баргрэйв, я буду любить вас вечно.
В стихах дважды упоминалось слово Элизиум.
- Ах, - заметила миссис Вил, - как только эти поэты не называют Небеса!
- При этом гостья часто проводила рукою по глазам, и, наконец, спросила: -
Ответьте, миссис Баргрэйв, не кажется ли вам, что припадки мои сильно на мне
сказались?
- Нет, - отозвалась миссис Баргрэйв, - кажется мне, что вы выглядите не
хуже, чем всегда.
После всех этих речей, - а Привидение изъяснялось слогом гораздо более
возвышенным, нежели в состоянии была воспроизвести миссис Баргрэйв, и
наговорило куда больше, нежели миссис Баргрэйв сумела запомнить (ведь нельзя
ожидать, чтобы полуторачасовая беседа сохранилась в памяти полностью, хотя
миссис Баргрэйв считает, что основное содержание передала точно), - миссис
Вил попросила подругу написать письмо к ее брату, мистеру Вилу, с наказом от
нее подарить кольца таким-то и таким-то людям; и еще упомянуть, что в ее
шифоньере хранится кошелек с золотом, и ей хотелось бы, чтобы две золотые
монеты в двадцать шиллингов достались ее кузену Уотсону.
Гостья говорила сбивчиво, и миссис Баргрэйв подумала было, что сейчас с
ней случится припадок, так что сама уселась в кресло напротив подруги, чтобы
подхватить ее и не дать ей рухнуть на пол, если приступ и впрямь случится;
потому что кресло с подлокотниками не позволит ей упасть ни вправо, ни
влево. И, думая отвлечь миссис Вил, хозяйка несколько раз бралась за рукав
ее платья и хвалила ткань. Миссис Вил сообщила, что это особым способом
обезжиренный шелк, заною перелицованный. Но при всем при том миссис Вил
продолжала настаивать на своей просьбе, и говорила миссис Баргрэйв, что
отказа не потерпит; и еще велела при первой же возможности пересказать брату
весь их разговор.
- Дорогая миссис Вил, - уговаривала миссис Баргрэйв, - что за
нелепость; просто и не знаю, как можно на такое согласиться; и ведь как