"Ион Деген. Портреты учителей " - читать интересную книгу автора

Воспитанный, напичканный советской пропагандой, я считал бандеровцев
лютыми врагами. Но даже самому последнему из злодеев, если он болен, врач
обязан оказать медицинскую помощь. В чем же виноват профессор Цитрицкий? За
что его арестовали, даже если была доля правды в этих разговорах?
Bcлyx мы боялись говорить об этом. Нормальные советские люди знают, что
такое табу.
Вместо профессора курс факультетской хирургии стал читать доцент Попов.
Лекции доцента ни по содержанию, ни по языку, ни по манере преподавания
даже отдаленно не были похожи на живые интересные лекции Евгения
Ричардовича, пересыпанные блестками незатасканных образов.
Но мы и это простили доценту Попову только потому, что он проявил
истинное благородство.
Кабинет доцента в клинике факультетской хирургии даже в советских
условиях нельзя было назвать комнатой. Это был узкий пенал, закуток, в
который с трудом можно было втиснуться.
Доцент Попов исполнял обязанности заведующего кафедрой. Естественно, он
имел право переселиться в пустующий кабинет Евгения Ричардовича и хотя бы
какое-то время работать в человеческих условиях. Но он предпочел оставаться
в своей конуре.
Мы умели оценить благородство.
Прошло несколько месяцев. Однажды по институту пронесся слух о том, что
профессор Цитрицкий освобожден.
В тот день со старостой нашей группы Григорием Верховским мы
направлялись в административный корпус.
Ярко светило весеннее солнце. На Театральной площади играли дети.
Навстречу нам шел осунувшийся Евгений Ричардович.
Мы тепло пожали его руку. Мы не знали, что сказать ему, что вообще
говорят в таких случаях. Мы не знали, как выразить радость по поводу его
освобождения. Мы топтались на месте.
Евгению Ричардовичу явно хотелось поговорить. Мы слышали, что в местах,
где он побывал, подписывают обязательство о неразглашении. Следовательно,
его арест - запретная тема.
Григорий сказал что-то по поводу благородства доцента Попова, который
оставался в своей конуре во время отсутствия профессора.
Евгений Ричардович грустно улыбнулся:
- Благородство... Попова только что перевели доцентом на кафедру
госпитальной хирургии. Видит Бог, я не желаю зла профессору Мангейму. Не я
ему подсунул этот подарочек.
Мы остолбенели от неожиданности.
- Доцент Попов?
Евгений Ричардович печально кивнул головой.
- Бить надо! - выпалил я, вложив в эти слова всю страсть, всю
ненависть, всю боль и беспомощность человека, внезапно увидевшего предельную
подлость, облаченную в тогу благородства.
- Но как бить! - ответил Евгений Ричардович. И мы поняли, как его били.
В этот день профессор Цитрицкий преподал своим ученикам очень важный
урок, не имеющий никакого отношения ни к хирургии в частности, ни к
медицине, в общем.
Только через год мы узнали, что к аресту Евгения Ричардовича был
причастен не только Попов, но и его дружок - ассистент Макоха.