"Ион Деген. Статьи и рассказы" - читать интересную книгу автора

первоисточник моих несчастий. Мама? Нет, она тоже хотела, чтобы все было
хорошо. Ну, избила. Но ведь ей тоже обидно. Она ведь меня пожалела в душе. Я
это видел. И плакала. И посмотрела так, уходя. И едва сдержалась, чтобы не
приласкать. Конечно, я понимаю. Но прощать пока не собираюсь. Даже
пошевелиться больно. Шутка ли, качалкой. Пусть увидит утром, что я не
прикоснулся к еде. Нет, не мама.
Роза Эммануиловна? Что и говорить, большую пакость и придумать трудно.
С каким ехидством она смотрела! И радовалась, что я попал в беду. Но грамоту
забрала не она.
Грамоту забрал директор. И неуд вкатил директор, причина всех моих
несчастий. Вот кто виноват в том, что все у меня болит, и в том, что
черствеет вкусная горбушка и может скиснуть молоко, и в том, что плакала
мама и так ей сейчас, наверно, тяжело во время дежурства. Директор - вот
кто!
Я вспомнил, сколько натерпелся за четыре года от Крокодила. И прозвище
он мне придумал - дезорганизатор. И на дворе школьном - слепой-слепой, а
меня обязательно увидит, остановит и нагремит. А в своем кабинете? Как наяву
увидел я сейчас его тусклые навыкате глаза, едва пробивающиеся сквозь две
пары очков, как глаза лягушки сквозь воду - в заросшем пруду. И главное,
всегда орет. А я так не люблю крика. Вчера, не было бы директора, жизнь
могла бы пойти совсем по-другому. Я бы спокойно поужинал и уснул. И ничего
бы не болело. И маме сейчас на дежурстве было бы радостно оттого, что сын
украсит ее старость. Директор - вот кто во всем виноват. Я обязан отомстить
Крокодилу. Но как?
Уже затихли собаки и вовсю заголосили петухи. Бледная заря разлилась
между ветками клена, когда в моей голове созрел замечательный план. Я встал,
оделся, зажег керосиновую лампу и осторожно полез в чулан. Там я нашел все
необходимое для осуществления этого плана, и пошел в школу.
Городок еще спал. Ни одна живая душа не заметила меня по пути. Даже
знакомым собакам, моим лучшим друзьям, лень было вылезать из будок в этот
рассветный час, чтобы поздороваться со мной.
Школьный двор был сейчас не таким, как всегда, непохожим, тревожным.
Из-за угла второго корпуса я осторожно разглядывал огороженное перилами
крыльцо с дверью в большой коридор и учительскую. А рядом крутая каменная
лестница в шесть высоких ступеней без всяких перил и одностворчатая дверь в
квартиру Крокодила. Из классной комнаты он соорудил себе квартиру. Поэтому
лестница какая-то не всамделишная, без площадки, словно приставленная к
двери. Еще в постели, продумывая план, я безошибочно представил себе эту
лестницу и дверь в квартиру директора. Я перестал сомневаться в
осуществимости моего плана, уверенно вспомнив, что дверь открывается внутрь.
Тихонько прокрался я к этой двери. Вытащил из кармана шило, отвертку и
два шурупа и ввинтил их в наличники по бокам на высоте щиколотки. Туго
натянул между шурупами крепкий шпагат и быстро спрятался за углом корпуса.
Сердце сумасшедше колотилось между спиной и грудью, тараном пытаясь
просадить меня насквозь. Казалось, из-за каждого окна, напоминавшего две
пары очков, следили за мной Крокодилы. Птицы расшумелись в школьном саду,
как наказывающий педагогический совет. Но двор по-прежнему был пустынным. И
сердце входило в свои берега. И я разглядел даже вчерашнюю лужу. Она уже
скукожилась. Высохли и потрескались ее берега. Скоро обнажится дно, на
котором покоится моя несостоявшаяся похвальная грамота.