"Вячеслав Дегтев. Последний парад" - читать интересную книгу автора

С феней и "благородным русским" матом познакомился гораздо раньше, чем
с языком нормальным, а тем паче с литературным. Знал половину статей в
Уголовном Кодексе, знал все тюремные масти, а фамилию свою узнал лишь в
школе. И поначалу даже возмутился от ее неблагозвучности, подумал, что
происки учительницы... Короче, все предпосылки были, чтоб из меня вырос
какой-нибудь Кирпич или Утюг, или Центнер (как дразнили в детстве), но
судьба, увы, распорядилась иначе. Я не выбирал свой путь, он сам как-то
выбрался, и потому среди этой склизкой прослойки, среди этих прокладок с
крылышками и без - я суровый гангстер, не прощающий обид чечен, а среди
братков бандитов - гнилой интеллигентишка. И очень, очень, поверьте, очень
жаль, что не наоборот.
Когда выстукиваю это на машинке, из магнитофона несется презрительный
голос певца-поэта. Песня-вызов:
- В труде - умелые руки,
Все говорят, как есть.
Но кому от этого радость?
Кому от этого честь?
А ведь и вправду. Разве способен к полету духа и чистым, возвышенным,
немеркантильным помыслам манерный гомик, похожий на умытую и причесанную
свинью, обожающий солдатиков, которые то и дело его колотят, - любя, конечно
же, любя? Или вертлявый, прилизанный тип, не глядящий в глаза, со слюнявыми
губами, вожделенно ждущий банальных резолюций какого-нибудь фердыщенки? Или
безобразно-жирный, к которому и подойти-то ближе трех метров невозможно,
потому что требуха в той куче тухлого сала - преобладающий орган?.. Разве
возможно, чтобы в уродливом, убогом, униженном теле помещалась возвышенная,
чистая душа? В человеке все должно быть красиво, все должно быть
благородно - и дела, и помыслы, и тело. Но разве может прирожденный трус,
шакал по жизни быть героем, великодушным львом,- хотя бы в мечтах, хотя бы в
грезах? Везде, в каждом слове, в каждом жесте, в каждом поступке, в каждом
мазке кистью будет сквозить его истинная, ничтожная сущность. И разве может
явиться миру пророк среди обитателей этого вашего, ребята, серпентария? А
ведь каждый из вас претендует именно на это, не меньше...
- Мои слова не слишком добры,
Но и не слишком злы.
Я просто констатирую факт:
Козлы-ы!
Даже у пидоров есть какие-то свои принципы и убеждения. Есть "понятия".
У вас же, как у тех кишечнополостных, которых
рука не поднимается, брезгует написать, - лишь система пищеварения.
Вы способны существовать в любой, самой едкой, самой невыносимой среде,
обслуживать любую власть, - лишь бы кормили; вы не способны приносить
кормильцу ничего, кроме самых извращенных гнусностей; вы всегда
прикрываетесь какой-нибудь возвышенной идеей, громкой фразой, которая по
здравом размышлении оказывается полной чушью; скромно, но постоянно вы
намекаете настойчиво о своей благородной миссии; ненавязчиво, но изо дня в
день твердите, что только вы истинные, только вы настоящие, - а все для
того, чтоб оправдывать свое проституирование. Прогнутая спина, дежурная
приторная улыбка, бегающий перманентно-лояльный взгляд, блудливые слюнявые
губы, вялые, тонкие, неразвитые, немужские ручонки, неспособные ни на
пожатие, ни на удар, к которым и прикасаться-то противно. Скользкие и