"Виктор Делль. Скалы серые, серые..." - читать интересную книгу автора

Встать!
Кононов приподнимался, в голове кружилось, он проваливался в темноту.
Потом вновь светлело. Он видел Клаву. Клава бежала, спотыкаясь, по снегу, а
за ней по пятам гнались охранники с собаками и вот-вот должны были
настигнуть ее.
- Я щас, щас, - напрягался Кононов, поднимался, в руках у него
оказывалась палка. Он вглядывался, различал деревья, снег, скалы. Снова шел.

Из приказа
начальника разведки фронта
полковника Денисова
"...Группу лейтенанта Лузина направить на встречу с Кречетом (позывной
для связи Кононова) в квадрат 22-18. Если Кречет не выйдет в точку девять,
район прочесать. Действовать скрытно. Себя не обнаруживать..."

Из донесения командира группы
лейтенанта Лузина
"...Кречет в точку встречи не вышел. В обозначенном районе следы не
обнаружены..."

* * *

Временами на Кононова нападал страх. Ниоткуда. Страшила Кононова
тишина. Наяву, в бреду он до боли в ушах вслушивался, но не мог различить ни
звука. Ему казалось, услышь он хотя бы шорох крыла летящей птицы, все
изменится. Пусто было кругом, тихо. Серые деревья, серый снег, серые-серые
скалы. И тогда ему захотелось крикнуть, разорвать эту заложившую уши тишину.
Кононов набрал побольше воздуха в легкие, открыл рот, но услышал только
хрип.
Это конец, четко сработало сознание. Сил нет. "Удесятерите запас
прочности, - вспомнились слова Звягина, - и вы выберетесь". Нет, товарищ
старшина, видно, предел наступил.
Предел. Резкое слово. Как выстрел. Оно наиболее полно отражает его
состояние. Металл и тот не выдерживает нагрузки. Предел он и есть предел.
Надо только выдернуть чеку...
Кононов огляделся. Со всех сторон теснились серые скалы. И все вокруг
было серым. Это цвет смерти, подумал он. Вроде савана. Дома все контрастнее:
синь неба, озер, чернота леса... Здесь даже саван серый...
Боли он уже не чувствовал. Не чувствовал собственного тела. Оно уже
умерло. Остались глаза, мозг, в котором копошились обрывки мыслей. Мать...
Клава... Клава... Мать... В голове сработало: гранату рвануть у самого
сердца, так вернее.
Именно в это время чуть не раскололась земля. Грянул гром. Так
показалось. Гул давил к земле, гнул деревья... Он был совсем рядом, сразу за
сопкой. Не бомбежка, нет. Это он еще смог определить. Над землей несся гул
артиллерийской канонады. Фронт... Рядом... Невероятно, но это так... Туда
надо, на этот гром...
Кононов пополз. Мешали лыжи. Он отстегнул их. Когда разгибался, потерял
сознание...
Вновь пришел в себя, вновь буравил и буравил снег. День сменился ночью.