"Демосфен. Вторая речь против Филиппа " - читать интересную книгу автора

фиванцев он рассчитывал, - как все и вышло на самом деле,- что в отплату за
оказываемые им услуги они со своей стороны во всем "стальном предоставят ему
свободу действовать, как ему будет угодно, и не только не будут противиться
и мешать, не еще и сами пойдут воевать вместе с ним, если он им велит. Вот и
теперь по тем же самым соображениям он помогает мессенцам и аргосцам. Это
как раз и является величайшей похвалой для вас, граждане афинские. Ведь
вследствие такого образа действий у него и утвердилось о вас то мнение, что
вы - единственные из всех людей, которые ни за какую выгоду не согласитесь
поступиться общими у всех греков представлениями о справедливости и никому в
угоду и ни на какую собственную пользу не променяете своей
благожелательности в отношении к грекам. И вполне естественно, чте на вас он
усвоил такой взгляд, а на аргосцев и фиванцев противоположный, так как он,
конечно, имел в виду не только настоящее, не учитывал и события прошлого.
Так, ои находит, вероятно, сведения и слышит по рассказам, что ваши предки,
хотя и имели возможность главенствовать над остальными греками при условии,
если бы сами подчинились царю, не только отвергли это предложение, когда к
мим явился предок этих людей Александр в качестве глашатая для оповещения об
этом, но предпочли покинуть и страну свою н решились переносить какие бы то
ни было бедствия, а после этого совершили те самые подвиги , о которых все
хотят говорить, но достойным образом ни один не сумел рассказать, почему и я
не стану о них распространяться -это будет справедливо (подвиги их слишком
велики, чтобы кто-нибудь мог словами достойно описать их); между тем предки
фиванцев и аргоецев - одни прямо участвовали совместно с варварами в походе
против нас другие не оказали им никакого сопротивления. Таким образом он
знает, что те и другие будут довольствоваться достижением своих личных
выгод, а не станут думать об общей пользе всех греков. Ну, вот он так и
думал, что, если вас предпочтет, то изберет друзей, которые будут стоять за
справедливость; если же вступит в союз с теми, в них он будет иметь себе
пособников в своих захватнических стремлениях. Вот почему их, а не вас и
тогда, и теперь он берет себе в союзники. Ведь триер, конечно, как он видит,
у них не больше, чем у вас. Дело также и не в том, чтобы, раз он нашел
некоторую сухопутную державу9, он ввиду этого отказался от приморской страны
и от гаваней; да и не в том, чтобы он не помнил речей и обещаний, при помощи
которых добился заключения мира.
"Нет, клянусь Зевсом,-скажет, пожалуй, кто-нибудь, точно и в самом деле
знающий все это, - не из захватнических побуждений ,и не из тех, в которых я
сейчас его обвиняю, он тогда сделал, это, но потому, что притязания фиванцев
были более справедливы, чем ваши". Но именно на это соображение меньше, чем
на какое бы то ни было другое, можно ему сейчас сослаться. В самом деле, как
же человек, который сейчас требует от лакедемонян предоставления
независимости Мессене, может оправдывать свои действия ссылкой на то, что
находит это справедливым, после того как сам тогда передал Орхомен и Коронею
во власть фиванцев?
"Да нет же, он был вынужден к этому, клянусь Зевсом (это только и
остается говорить!), и согласился вопреки собственным намерениям, оказавшись
между фессалийскими всадниками и фиванскими гоплитами". Отлично! Вот поэтому
он, как говорят, и думает держаться осторожно с фиванцами, а некоторые,
расхаживая кругом по городу, сочиняют басни, будто он собирается укрепить
Элатею. Но он думает и еще продумает, как я полагаю, а в то же время
мессенцам и аргосцам не раздумывает помогать против лакедемонян; он просто