"Демосфен. Вторая речь против Филиппа " - читать интересную книгу автора

посылает туда наемников, препровождает деньги и сам ожидается там с
большим -войском. Так что же, - если он хочет уничтожить теперешних врагов
фиванских-лакедемонян, станет ли он теперь спасать тех, кого ранее сам же
погубил,- фокидян? Да кто же этому может поверить? Но, хотя бы Филипп сделал
это первоначально под давлением необходимости и против собственного желания
или отказывался теперь иметь дело с фиванцами, я лично не представляю себе,
чтобы он стал бороться в таком случае так настойчиво с их врагами; но судя
по его теперешним поступкам, можно видеть, что он и тогда действовал по
собственному расчету, да и теперь, если правильно смотреть на дело, по всем
признакам его деятельность направлена всецело против нашего государства".. И
это выходит сейчас у него как-то в силу необходимости, В самом деле,
смотрите. Он хочет властвовать, а в этом он видит противников только в одних
вас. Преступления против вас совершает он уже с давних пор и это сам отлично
знает за собой. Владея вашим прежним достоянием, он через это обеспечивает
себе обладание всем остальным: он понимает, что, если бы он упустил из рук
Амфиполь и Потидею, тогда и пребывание у себя, на родине не было бы у него
надежным. Таким образом он знает обе эти вещи: и то, что сам имеет
враждебные замыслы против вас, и то, что вы это замечаете. Но поскольку он
считает вас за людей благоразумных, он и думает, что вы в праве его
ненавидеть, и он насторожил внимание, ожидая, что вы при первом же удобном
случае нанесете ему какой-нибудь удар, если он не успеет вас предупредить.
Вот почему он полон бдительности, держится наготове, подстрекает кое-кого
против нашего государства - именно, фиванцев и тех из пелопоннесцев, которые
разделяют их вожделения; он понимает, что ради своих захватнических
стремлений они будут довольны создавшимся положением, а по своей
ограниченности не способны ничего предвидеть в дальнейшем. А между тем для
людей, хоть мало-мальски соображающих, наглядными примерами могут быть те
случаи, о которых мне приходилось уже говорить перед мессенцамн к аргосцамн,
а, может быть, еще лучше будет рассказать также я вам.
"Как вы думаете, граждане месеенские,-говорил я,- с каким
неудовольствием слушали олинфяне всякого кто говорил что-нибудь против
Филиппа в те времена, когда он уступал им Анфемунт- город, которого
домогались все прежние цари Македонии, когда он отдавал им Потидею, изгоняя
ив нее афинских колонистов, причем вражду с нашей стороны он принял на себя,
а ту область отдал им в пользование. Как по-вашему, - могли ли они тогда
ожидать, что такая судьба постигнет их, и разве поверили бы они, если бы
кто-нибудь сказал им это? Однако же, - сказал тогда я,-недолго пришлось им
попользоваться чужой землей, а теперь уж на долгое время они лишены им своей
собственной земли, позорно изгнаны, не только побеждены, но и. преданы
своими же людьми и даже проданы. Вот как ненадежна для свободных государств
эта чрезмерная близость с тиранами.. Ну, а фессалийцы? Как вы думаете, -
спрашивал я, - в то время, когда он изгнал у них тиранов, и еще потом, когда
возвращал им Никею и Магнесию, разве тогда могли они ожидать, что у них
будет установлено существующее теперь десяти-властие? Или, что человек,
вернувший им участие в Пилейской амфиктионии, сам отнимет у них их
собственные доходы? Конечно, нет. А между тем, в действительности это уже
произошло и стало общеизвестным. А вы, - продолжал я, - глядите на Филиппа,
как он раздает вам владения и сулит обещания; но, молитесь богам, если есть
у вас здравый смысл, чтобы после не пришлось вам увидать его при таких
условиях, корда он уже успеет вас обойти своими обманами и происками. Так