"Антон Иванович Деникин. Очерки русской смуты (том 4) " - читать интересную книгу автора

питавших преступность.
От общественности, так дружно отозвавшейся на нужды армии в 1916 году,
мы в этом отношении помощи видели мало: Военно-промышленный комитет, Земгор,
Красный Крест были разрушены и только начинали проявлять свою деятельность.
От "демократии"? Один из органов Шрейдера "Родная земля", описывая вопиющие
нужды армии, говорил: "Нуждалась ли бы армия в чем-нибудь, если бы была
окружена горячей и любовной заботливостью русской демократии? Конечно, нет:
русский народ умеет самоотверженно отдавать последнюю свою рубаху, последний
свой кусок хлеба тому, кому он верит, в ком он видит борца за святое и
правое народное дело. Очевидно, есть что-то в атмосфере, окружающей
Добровольческую армию, что расхолаживает нашу демократию..."{64} Русский
народ и демократия господина Шрейдера - это далеко не одно и то же. Народ
отверг эту "демократию" на Волге, на Востоке, на Юге, по всей России. Но он
не усыновил также в родительской любви своей ни красной, ни белой армии: не
нес им в жертву добровольно ни достатка своего, ни жизни.
Пресловутый частный торговый аппарат претерпел, очевидно, с революцией
серьезное перерождение: я не помню крупных сделок наших органов снабжения с
солидными торговыми фирмами, но зато в памяти моей запечатлелись ярко типы
спекулянтов-хищников, развращавших администрацию, обиравших население и
казну и наживавших миллионы: М. - на Кубани, Ч. - на Дону и в Крыму, Т. Ш. -
в Черноморье и прочие и прочие.
Но все это были партизаны, рожденные безвременьем и чуждые традиций
промышленного класса.
Крупная торгово-промышленная знать появилась на территории армии
главным образом после падения Одессы и Харькова в начале 1919 года. Многие
лица из ее рядов успели вынести с пожарища русской храмины часть своих
достатков, сохранили еще кредит, а главное - организационный опыт в широком
государственном масштабе. Мы ожидали от них помощи и прежде всего в
отношении армий. Эта помощь была предложена действительно, но в такой
своеобразной форме, что на ней стоит остановиться...
14 сентября 1919 года между донским правительством в лице начальника
отдела торговли и промышленности Бондырева и "Товариществом Мопит"{65} был
заключен договор на поставку Донской армии и населению заграничной
мануфактуры. "Мопит" являлся комиссионером казны, взяв на себя "при
всемерном содействии Войска Донского"{66} на территории Дона и без ведома
командования на территории Добровольческой армии (_ 2) скупку сырья,
отправление и продажу его за границей, покупку там и доставку на Дон
мануфактуры. Основной капитал для оборота, в общем до миллиарда рублей,
должен был выдаваться донской казной по частям авансом; все решительно
расходы; как-то: провоз, хранение, пошлины и т. п., ложились на казну.
"Мопит" за услугу Донской армии брал себе в качестве "организационных
расходов" и предпринимательской прибыли за покупку сырья 19 процентов и за
операцию с мануфактурой 18 процентов. Весь договор был полон неясностей и
недомолвок, позволявших при желании значительно расширять размеры прибыли.
Но самое странное было то, что статьи договора ставили выполнение его в
зависимость от доброй воли "Мопита", предоставляя ему возможность
воспользоваться самому всеми выгодами реализации драгоценного и купленного
сравнительно за бесценок донского сырья. Статья 9-я гласила:

"Если полученные товариществом авансы не будут по вывозе сырья за