"Антон Иванович Деникин. Белое движение и борьба Добровольческой армии" - читать интересную книгу автора

партии, кроме социалистических, видят единственной приемлемой формой
конституционную монархию. Большинство отрицает возможность созыва нового
Учредительного собрания, а те, кто допускает, считают, что членами такового
могут быть допущены лишь цензовые элементы. Вам необходимо высказаться более
определенно и ясно..."

Милюков сообщал ЦК партии в Москву, что он "вступил уже в сношения с
генералом Алексеевым, чтобы убедить его обратить Добровольческую армию на
служение этой задаче..."[[40] ]. А князь Г. Трубецкой несколько позже в
своем донесении "Правому центру" недоумевал: "... как все переменилось!
Ведь, как это ни дико, но для штаба Добровольческой армии, например, позиция
Милюкова слишком правая, ибо они все еще не отделались от полинявших
побрякушек, вроде Учредительного собрания, и не высказались еще за
монархию"[[41] ].
Атмосфера в армии сгущалась, и необходимо было так или иначе разрядить
ее. Дав волю тогдашним офицерским пожеланиям, мы ответили бы и слагавшимся
тогда настроениям значительных групп несоциалистической интеллигенции, но
рисковали полным разрывом с народом, в частности с казачеством, тогда не
только не склонным к приятию монархической идеи, но даже прямо враждебным
ей.
Мы решили поговорить непосредственно с офицерами.
В станичном правлении в Егорлыкской были собраны все начальники, до
взводного командира включительно. Мы не сговаривались с генералом Алексеевым
относительно тем беседы, но вышло так, что он говорил о немцах, а я о
монархизме.
В пространной речи генерал Алексеев говорил о немцах, как о "враге -
жестоком и беспощадном", таком же враге, как и большевики[[42] ]... Об их
нечестной политике, об экономическом порабощении Украины... О колоссальных
потерях немцев, об истощении духовных и материальных сил германской нации, о
малых шансах ее на победу... О Восточном фронте... О том будущем, которое
сулит России связь с Германией: "политически - рабы, экономически -
нищие..." Словом, обосновал два наши положения:
1) Союз с немцами морально недопустим, политически нецелесообразен.
2) Пока - ни мира, ни войны.
Я сказал кратко и резко:
- Была сильная русская армия, которая умела умирать и побеждать. Но
когда каждый солдат стал решать вопросы стратегии, войны или мира, монархии
или республики, тогда армия развалилась. Теперь повторяется, по-видимому, то
же. Наша единственная задача - борьба с большевиками и освобождение от них
России. Но этим положением многие не удовлетворены. Требуют немедленного
поднятия монархического флага. Для чего? Чтобы тотчас же разделиться на два
лагеря и вступить в междоусобную борьбу? Чтобы те круги, которые теперь если
и не помогают армии, то ей и не мешают, начали активную борьбу против нас?
Чтобы 30-тысячное ставропольское ополчение, с которым теперь идут переговоры
и которое вовсе не желает монархии, усилило Красную армию в предстоящем
нашем походе? Да, наконец, какое право имеем мы, маленькая кучка людей,
решать вопрос о судьбах страны без ее ведома, без ведома русского народа?
Хорошо - монархический флаг. Но за этим последует естественно
требование имени. И теперь уже политические группы называют десяток имен, в
том числе кощунственно в отношении великой страны и великого народа