"Станислав Десятсков. Смерть Петра Первого (Интриги, заговоры, измены) " - читать интересную книгу автора

Вернувшись из Парижа уже в январе 1719 года, отправил в Восточную
Сибирь двух навигаторов, Ивана Евреинова и Федора Лужина, наказав им строго:
"Ехать вам до Тобольска, взяв провожатых, ехать до Камчатки и далее... и
описать тамошние места, сошлася ль Америка с Азией, что надлежит зело
тщательно сделать".
Навигаторы были в той командировке три года, но за неимением на
Камчатке больших судов в открытый океан выйти не смогли и недавно
представили токмо карту ближних к Камчатке Курильских островов. Ныне
следовало снарядить в те края великую экспедицию и поставить во главе оной
знающего и толкового капитана. И сие надобно обдумать и обговорить с
генерал-адмиралом. Петр вышел в столовую, где уже был накрыт малый стол. За
столом и не заметил, как съел кусок холодца, потом налил чарку петровской и
обвел глазами столпившихся у дверей вельмож.
- Федор Матвеевич! Присаживайся! - повелел он генерал-адмиралу
Апраксину.
Поднес и ему чарку. Генерал-адмирал крякнул, но выпил бодро,
по-моряцки. Петр одобрительно усмехнулся, затем спросил озабоченно:
- Кому можно отдать команду над назначенной великой северной
экспедицией?
- Да лучше командора Витуса Беринга, пожалуй, и не сыскать! - сразу
нашелся генерал-адмирал.
Федор Матвеевич Апраксин, может, и не был великим флотоводцем, но
капитанов своих знал хорошо, и Петр ему в том крепко верил.
- Витус Беринг - потомственный моряк, многому учен и, хоть и датчанин,
я говорит обычно по-русски, да и с нашими офицерами и матросами в обхождении
прост! Такой моряк, государь, верю, в деле не подведет! - Апраксин
загорячился.
Вот эту черту и любил Петр в своем генерал-адмирале - Федор Матвеевич
за своих офицеров всегда горой. Петр весело улыбнулся, вспомнил, как однажды
застал он генерал-адмирала самолично загоняющим сваи на Крюковом канале
вместе с кадетами из Морского корпуса. На царский вопрос, что значит сие
магнифико, генерал-адмирал ответствовал честно, не лукавя:
- Коли определил петербургский губернатор, светлейший князь Меншиков,
сих отроков, вместо того чтобы флотскому искусству обучать, тяжелые сваи на
каторжной работе забивать, то и он, адмирал, будет им в том прямой помощник.
А кораблями и флотами пусть приказчики Меншикова управляют!
Петр честность ту оценил, тут же приказал кадетов возвернуть в
Кронштадт на корабли и отдать в науку добрым капитанам. Алексашку же
познакомил в тот день еще раз со своей дубинкой, правда келейно. "Да,
видать, понапрасну. Сей прощелыга давно мою дубинку почитает за царскую
милость!" - Петр глянул в дальний угол, где смиренно укрывался светлейший. И
пришла вдруг лютая злость на сердешного друга - ведь на столе давно лежит
бумага от генерал-прокурора Ягужинского, в коей перечислены многие вины
светлейшего. И среди оных - самая страшная: мало того что уворовал миллионы,
так еще перевел многие тысячи на Амстердамский банк.
- На черный день за границу бежать изготовился, друг сердешный? - Петр
поманил к себе пальцем Меншикова.
Светлейший подошел робко, как бы ожидая удара. Да и то сказать, судьба
его в последнее время была самая незавидная. После раскрытия почепского
дела, в коем выяснилось, что светлейший без стыда, без совести уворовал