"Дэвид Дойч. Структура реальности [P]" - читать интересную книгу автора

могут появиться в конкурирующих теориях; другими словами, нам необходим
критерий реальности. Безусловно, нельзя ожидать, что мы найдем конечный или
безошибочный критерий. Наши суждения о том, что реально, а что -- нет,
всегда зависят от различных объяснений, которые нам доступны и иногда
меняются по мере того, как наши объяснения становятся более совершенными. В
девятнадцатом веке мало что с большей уверенностью посчитали бы реальнее
силы тяготения. Она не только фигурировала в системе законов Ньютона,
которая в то время не имела конкурентов, ее мог почувствовать каждый,
постоянно, даже с закрытыми глазами -- или так всем казалось. Сегодня мы
понимаем тяготение не через теорию Ньютона, а через теорию Эйнштейна, и мы
знаем, что такой силы не существует. Мы ее не чувствуем! Мы просто чувствуем
сопротивление, которое препятствует нашему проникновению в землю под нашими
ногами. Ничто не тянет нас вниз. Единственная причина, почему мы падаем,
когда теряем опору, заключается в том, что структура пространства и времени,
в которой мы существуем, искривлена.
Изменяются не только объяснения, постепенно изменяются (становятся
более совершенными) наши критерии и представление о том, что должно
считаться объяснением. Таким образом, список приемлемых способов объяснения
всегда будет оставаться открытым сверху, а потому и список приемлемых
критериев реальности должен оставаться таким же. Но что же присутствует в
объяснении, -- если по каким-то причинам мы считаем его удовлетворительным,
-- что должно заставить нас классифицировать одни вещи как реальные, а
другие как иллюзорные или воображаемые?
Джеймс Босуэлл в своей книге "Johnson's Life" рассказывает, как он и
доктор Джонсон обсуждали солипсистскую теорию епископа Беркли о
несуществовании материального мира. Босуэлл заметил, что, хотя никто не
верит в эту теорию, никто все же не может ее опровергнуть. Доктор Джонсон
пнул большой камень и, почувствовав отдачу в ноге. сказал: "Я опровергаю ее
вот так". Он имел в виду, что отрицание существования камня Беркли
несовместимо с обнаруженным им объяснением в виде отдачи, которую он
почувствовал сам. Солипсизм не в состоянии дать ни одного объяснения того,
почему этот или любой другой эксперимент имеет именно такой результат. Чтобы
объяснить то воздействие, которое оказал на него камень, доктор Джонсон был
вынужден сформировать какую-либо точку зрения относительно природы камней.
Были ли они частью независимой внешней реальности или плодом его
воображения? В последнем случае ему пришлось бы сделать вывод, что "его
воображение" само по себе -- громадная, сложная, автономная вселенная. Та же
дилемма возникла бы перед профессором-солипсистом, который, если бы
стремился к объяснениям, вынужден был бы сформировать свою точку зрения
относительно природы слушателей. И Инквизиции пришлось бы принять точку
зрения источника закономерности, лежащей в основе движения планет,
закономерности, которую можно объяснить, только ссылаясь на
гелиоцентрическую теорию. Принятие своей собственной позиции в качестве
объяснения мира привело бы всех этих людей непосредственно к реализму и
рационализму Галилео. Но идея доктора Джонсона -- это нечто большее, чем
опровержение солипсизма. Она также показывает критерий реальности,
используемый в науке, а именно: если что-то может оказать ответное
воздействие, значит оно существует. "Оказать ответное воздействие" в данном
случае не обязательно означает, что так называемый объект реагирует на то,
что его пнули -- что на него оказали физическое воздействие, как на камень