"Юрий Дьяконов. Приказ самому себе " - читать интересную книгу автора

подкармливал голодных воробьев и галок. А синички так привыкли к нему, что
каждое утро стучали в стекло носами и звали тоненько: "Пи-ить! Пи-ить! Синь!
Синь!"
- Вот глупые, - смеялся Зиночка, - надо говорить: "Есть! Есть!" - и
высыпал на дощечку под окном любимое кушанье синичек - жирные крошки от
котлет.
А не бояться кошек и собак его научила мама.
- Они же умные, Зиночка. И добрые. Они понимают, что ты маленький, и
никогда не тронут. Приласкай их, дай что-нибудь. И животные всегда помнят...
Когда Зиночка выходил на улицу, соседские собаки издалека; Жали к нему,
заглядывали в глаза и тыкались носами в карман, ли, что он припас для них
какой-нибудь гостинец.
Если у человека много друзей, то ему и грустить некогда. Утром от
калитки уже несется девчоночий крик:
- Зи-ноч-ка! Идем иг-рать! - И он спешит к подружкам.
Играл он только с девочками, потому что ближайшими соседнего угла и до
водоразборной колонки были одни девочки. Правда, мальчишки встречались. Но
разве с ними поиграешь? Совсем большие. В школе учатся. А ходить дальше
угла, где Очаковскую пересекает Державинский спуск, или в другую сторону, за
водоразборную колонку, мама не разрешала.
Да и зачем уходить, если и в своем, и в ближайших дворах лето созревает
что-нибудь вкусненькое: то белая, сладкая, как тютина, то темно-красная,
крупная черешня, то золотисто-солнечные шарики абрикосов или такие
прозрачные, что видно насквозь пышки, полосатые ягоды крыжовника. Под
густыми ветвями деревьев никакая жара не страшна. А уж сколько заветных
уголков во дворах, за сараями, между домами! Там, вдали от придирчивых
взрослых, можно играть в любую, самую интересную игру хоть до вечера.
Верховодила всей компанией Саша Магакян. Худая и черная как галка, она
была старше Зиночки на полгода и выше на целую голову. Она лучше всех
прыгала через веревочку. Умела спрятаться так, что никто не найдет. Если
играли в "дочки-матери" или в сути", она обязательно была мамой. А если в
"самолет" или в "паровоз" - летчиком или машинистом.
А Зиночке доставались второстепенные роли. То он был дочкой, то жужжал,
как самолет, или гудел паровозом. Зиночка не обижался. Но иногда ему очень
хотелось самому играть настоящую мужскую роль. Да разве Сашу переспоришь?!
Как уставится своими черными глазищами! Как начнет доказывать! И все равно
выходит, что Зиночка неправ, и эту роль никто, кроме самой Саши, лучше
играть сможет...

"БОЙ ЗА СЕВАСТОПОЛЬ"

Спрятавшись от солнца, Зиночка в закоулке, в который уже перекладывал с
места на место свои железки. Саша опять куда-то исчезла с утра. Скучно...
Вдруг по шее ползло что-то, защекотало лапками. Он отмахнулся... Чуть
погодя - опять ползет. Ах ты, противная муха! - крикнул он и обернулся. Но
никакой мухи не было. Из щели между досками высунулась длинная травиночка с
кисточкой на конце, мазнула его по носу и исчезла. Послышался смех. И над
забором появилась Саша:
-Бросай свои железки. Я такую игру придумала!
-Ты уже пришла?! - обрадовался Зиночка и, опасливо оглядываясь на дом,