"Филип кинред Дик. Вера наших отцов" - читать интересную книгу автора

по поводу идейного уровня работ коварных противников, стоящих на ложных
мировоззренческих позициях... Ну, ни хрена себе! - добавил он в довершение
по-английски.
Тзо-Пин сморгнул, услышав крепкое западное ругательство и сказал:
- У вас есть люди. Дополнительно можете потребовать несколько
работников - бюджет министерства, дополненный в этом году, позволяет. И
помните: Абсолютный Благодетель Народа лично выбрал товарища Петеля для
этой работы.
Его тон приобрел угрожающий оттенок. Правда, лишь слегка - только для
того, чтобы упредить истерику Чьена и вернуть последнего в русло
субординации. Хотя бы временно. Для усиления эффекта Тзо-Пин перешел в
другой конец кабинета, к трехмерному портрету Абсолютного Благодетеля в
полный рост. Несколько секунд спустя его присутствие заставило сработать
специальный датчик автоматического магнитофончика. Знакомый голос начал
более чем привычную проповедь.
- Сражайтесь ради мира, сыны мои, - зазвучал твердый, но
проникновенный голос.
- Хм... - хмыкнул Чьен, немного успокоившись. - Возможно, удастся
разработать программу для какого-нибудь из министерских компьютеров. Если
использовать структуру ответов типа "да" - "нет" на базе предварительного
семантического анализа идеологической верности... и неверности.
Возможно...
- У меня с собой один интересный материал, - сообщил Дариус Петель. -
Не могли бы вы, товарищ Чьен, его изучить подробно? - Он затрещал
"молнией" невзрачного старомодного пластикового портфеля. - Два сочинения,
- пояснил он, - передавая бумаги Чьену. - Ваш ответ покажет, насколько вы
квалифицированны. - Его взгляд встретился со взглядом Тзо-Пина. - Как я
понимаю, если вам сопутствует удача, вы будете назначены вице-советником
министерства, а Абсолютный Благодетель Народа лично пожалует вам медаль
Кистеригана.
Оба - Петель и Тзо-Пин - неискренне улыбнулись в унисон.
- Медаль Кистеригана, - эхом повторил Чьен.
Он взял сочинения, придав лицу беззаботное и уверенное выражение. Но
сердце его вибрировало в тревоге.
- Почему именно эти работы? Я хочу сказать, что именно я должен
выяснить?
- Одна из этих работ принадлежит преданному прогрессивному деятелю
партии, чьи верность и убежденность тщательно и неоднократно были
проверены. Вторая написана неким юнцом, который стремится скрыть свои
презренные мелкобуржуазные идейки. Вы должны определить, кому какая работа
принадлежит.
Спасибо вам огромное, - подумал Чьен. Кивнув, прочел название первой
работы: "Предвосхищение доктрин Абсолютного Благодетеля в поэзии Баха
ад-Дин Зуара (Арабия, XIII век)."
На первой странице Чьен прочел четверостишие, хорошо ему знакомое.
Оно называлось "Смерть", он знал его едва ли не с детства.

"Пока еще не время, свежи следы весны,
Но у Него ошибок не бывает;
Нет для Него ни высоты, ни глубины,