"Чарльз Диккенс. Крошка Доррит. Книга 2" - читать интересную книгу автора

лаком поверхность каждого предмета, который предлагала вниманию своих
воспитанниц. Чем больше трещин было на этом предмете, тем усерднее миссис
Дженерал его лакировала.
Лак был в голосе миссис Дженерал, лак был в каждом ее прикосновении,
лак источала, казалось, вся ее особа. Даже сны ей снились лакированные -
если только она видела сны, покоясь в объятиях святого Бернара, под его
гостеприимной кровлей, укрытой пушистым снегом.



ГЛАВА III - В пути


Яркое утреннее солнце слепило глаза, вьюга утихла, туман рассеялся, и в
горном воздухе, теперь легком и чистом, дышалось так свободно, словно
наступила совсем другая, новая жизнь. В довершение иллюзии твердая почва под
ногами как будто растворилась, и гора, сверкающее нагромождение белых глыб и
круч, казалось, парила между лазурным небом и землей, точно гигантское
облако.
От ворот монастыря тоненькой ниточкой вилась вниз по склону тропка, то
и дело обрываясь в снегу, и небольшие пятнышки, черневшие там и сям, словно
узелки на нитке, указывали места, где трудились монахи, расчищавшие путь.
Снег у входа уже снова подтаивал, истоптанный множеством ног. Из конюшни
выводили мулов, привязывали к кольцам, ввинченным в стену, и снаряжали в
дорогу: надевали сбрую с колокольчиками, прилаживали вьюки; звенели,
разносясь далеко кругом, голоса погонщиков и верховых. Кое-кто, встав
спозаранку, уже тронулся в путь; на плато за небольшим озером, синевшим у
стен монастыря, и вдоль склона, по которому накануне поднимались наши
путешественники, двигались фигурки людей и животных, казавшиеся крохотными
среди необъятного снежного простора, и мелодичная перекличка голосов и
колокольчиков затихала вдали.
В комнате, где путешественники ужинали накануне, уже весело потрескивал
огонь, разведенный поверх вчерашнего пепла, и его отблески озаряли скромный
завтрак, состоявший из хлеба, масла и молока. Озаряли они и дорритовского
курьера, который приготовлял для своих господ чай и закуску, пользуясь
провизией, захваченной в дорогу вместе с припасами для пропитания громоздкой
свиты. Мистер Гоуэн и Бландуа из Парижа уже позавтракали и прогуливались у
озера, куря сигары.
- Ага, его фамилия Гоуэн, - проворчал Тип, он же Эдвард Доррит,
эсквайр, листая книгу записи проезжающих, покуда все семейство рассаживалось
за столом. - Ну, так этот Гоуэн - ничтожный фат, если угодно знать мое
мнение! Я бы его проучил, да только руки пачкать не хочется. И счастье его,
что мне этого не хочется. Как его жена, Эми? Ты ведь, наверно, знаешь. Без
тебя в таких делах не обходится.
- Ей лучше, Эдвард. Но они не едут сегодня.
- Не едут сегодня? Ну, везет этому субъекту, - сказал Тип. - Он бы от
меня так дешево не отделался.
- Решили, что ей сегодня не стоит трястись в седле и лучше, если она
денек полежит в постели и отдохнет.
- Правильно решили. Но ты говоришь так, как будто ухаживала за ней. Уж