"Чарльз Диккенс. Рассказы 60-х годов" - читать интересную книгу автора

- Так почему же он...
- Совершенно верно! - воскликнула мадам Букле. - Вы правы, мосье! Это
так благородно с его стороны. Тем более благородно, что он ей чужой. Именно
так, как вы сказали.
- Она...
- Дочка парикмахера? - Мадам Букле снова ловко закинула удочку. - Вовсе
нет, вовсе нет! Она дочка... словом, она ничья дочка,
- В таком случае, жена парикмахера...
- Ну да. Конечно. Именно так, как вы сказали. Жена парикмахера получает
небольшое пособие, на которое воспитывает ребенка. Столько-то в месяц. Ну
что ж! Разумеется, пособие очень маленькое, но ведь все мы здесь люди
бедные.
- Вы не бедны, мадам.
- Не бедна квартирантами, - отозвалась мадам Букле, улыбаясь и
грациозно наклоняя голову. - Это верно! А в прочих отношениях живу так себе.
- Вы мне льстите, мадам.
- Мосье, это вы льстите мне тем, что живете здесь.
Мистер Англичанин несколько раз разевал рот по-рыбьи, выражая этим свое
желание возобновить затруднительный для него разговор, и мадам Букле,
внимательно присмотревшись к нему, снова закинула свою тонкую удочку, и
снова - с полным успехом.
- О нет, мосье, конечно нет. Жена парикмахера не обижает бедного
ребенка, но она недостаточно заботлива. Здоровье у нее слабое, и она
день-деньской сидит, глядя в окошко. Так что раньше, до того как капрал
появился в городе, бедная маленькая Бебель была совсем заброшена.
- Странное... - начал мистер Англичанин.
- Имя? Бебель? Опять вы правы, мосье. Но это уменьшительное от
Габриэль.
- Значит, ребенок что-то вроде игрушки для капрала? - спросил мистер
Англичанин ворчливо-пренебрежительным тоном.
- Ну что ж! - ответила мадам Букле, пожав плечами и словно прося
снисхождения капралу. - Надо же кого-нибудь любить. Человеческая натура
слаба.
("Чертовски слаба", - буркнул англичанин на родном языке.)
- А капрала, - продолжала мадам Букле, - поставили на квартиру к
парикмахеру - и, наверное, он проживет здесь долго, потому что состоит при
генерале - и вот, когда он понял, что бедной ничьей девочке нужно, чтобы ее
любили, а ему самому нужно кого-нибудь любить... Ну вот в этом-то все и
дело, видите ли!
Мистер Англичанин принял это объяснение равнодушно, хотя и
благосклонно, а оставшись один, обиженно сказал самому себе: "Это бы куда ни
шло, если б только эти люди - так их и этак - не были столь сентиментальны".
За городом было кладбище, и репутация вобанцев, - и так уже обвиненных
англичанином в сентиментальности, - еще больше понизилась в его глазах,
когда он в тот же день пошел погулять на это кладбище. Нельзя отрицать, что
там можно было многому подивиться (с точки зрения англичанина) и, конечно,
ничего похожего не встречалось во всей Британии. Не говоря уже о
замысловатых узорчатых сердцах и крестах из дерева и железа, торчавших но
всему кладбищу и придававших ему большое сходство с лужайкой, на которой
ночью будет пущен великолепный фейерверк, на могилах было столько венков с