"Светлана Дильдина. Попутного ветра!" - читать интересную книгу автора

Спит Рысь отнюдь не по-кошачьи, но трогательно - заворачиваясь в кокон
из одеяла, будто пытается скрыться от всего мира, и сопит, уткнувшись в
подушку. Все подсмотреть хотел, какое лицо у него во сне - фигушки, не
больно-то разберешь, разве что нос торчит в щели между подушкой и складками
одеяла.
Я засмотрелся на крадущийся по потолку лунный луч, когда Най окликнул
меня:
- Мики.
- Мм?
- Ты не спишь.
- Вроде того.
- Я же слышу любой шорох... За последние месяцы ни разу ты у меня глаз
не сомкнул. Я иногда просыпался - а ты глядишь в потолок. Что случилось?
- Ничего.
- Ты чего-то боишься? У меня?
- Даже не думал.
- Мики... - он помолчал, явно опасаясь спрашивать дальше. Но все же
решился:
- Ты работаешь... на этих?
- Нет. Смешно же, Рысь...
Он помолчал.
- Но ты... еще хуже? После аварии... Ты не просто так пропадаешь. И в
городе тебя нет. Может, расскажешь все-таки?
Теперь я молчал.
- Мики, - голос звучал напряженно, неровно: - Послушай... Я же волнуюсь
за тебя! Когда ты просто уходишь, я думаю - куда же ты впутался? Если с
тобой что случится...
- Ничего не случится.
Наверное, у меня получилось передать собственную уверенность - Най
успокоился.
- Мне Ника звонила, - сказал. - Раз сорок... Она, кажется, не верит,
что я не знаю. На той неделе звонила, и на этой...
- Угу.
Рысь повозился немного под одеялом, потом выдал, с явным усилием:
- Она тебя любит.
- Угу. Хотя очень надеюсь, что ты ошибся.
Он замер, вроде заснул, даже к стенке отвернулся. Потом пробурчал в
одеяло:
- И мать тебя ищет...
Я подумал о матери и о человеке с гарнитурой. В третий раз говорить
"угу" было как-то нелепо. Так что я промолчал.

Скоро стало совсем тихо, только сонное дыхание - да порой шелест листвы
за окном. А на потолке покачивались белесые пятна света вперемешку с
контурами ветвей-опахал.
Лучше бы ты, Рысь, не говорил о Нике...
Думаешь, ее можно просто так забыть, отодвинуть в прошлое? Наверное, я
самый обыкновенный трус. Но я не знаю, что делать. Если она не поверит,
слова мои будут хуже пощечины - ведь она ждет, и ей больно... А если
поверит... это самое страшное.