"Светлана Дильдина. Восемнадцать роз Ашуана" - читать интересную книгу автора

кого-то из родственников. С ним здоровались лучшие люди города. Правда,
зрение не всегда позволяло сразу понять, кто именно с ним поздоровался, но
это не имело значения. Какая, в сущности, разница?
Ренато брел по аллее, шагами тревожа медового цвета листву. Дворники
ленились сегодня... А может, и нет - листопад охватил город, не осмеливаясь
тронуть только мрачные колючие ели.
Дениза шла рядом, ведя на поводке рыжую таксу в клетчатом жилетике.
Ренато недолюбливал собак, но любимицу Денизы терпел - она не пачкала в доме
и вела себя тихо.
- Нет, - сказал кто-то над ухом. Вздрогнув, старик обернулся. Кроме
Денизы, никого... карапуз под присмотром няньки играет в другом конце аллеи,
а голос был - молодого парня. Тот же, что недавно прозвучал в кабинете.
- Вам нехорошо? - Дениза была тут как тут со своей ненавязчивой
заботой. А запах варенья от нее заглушался запахом палой листвы. - Быть,
может, домой?
- Домой, - повторил Ренато. - Домой...

Шустрая хохотушка, шестнадцатилетняя Микаэла... любимая правнучка. На
ней вечно что-то позвякивает и поблескивает, Ренато не всегда может понять,
что именно - зрение и слух все чаще подводят.
Микаэла вертится, любовно расправляет цветы в вазе. Ренато равнодушен к
цветам, но девочку огорчать не хочет - старалась, сама собирала.
- Если умру летом, на моих похоронах будет много цветов, - срывается с
языка неожиданно.
- Ты еще всех нас переживешь! - Микаэла в момент оказывается рядом,
опускается на корточки, заглядывает в глаза.
- Чего там... с годик, может, еще протяну, - без тени сожаления говорит
Ренато. В его-то возрасте бояться смерти...
- А в Ашуане ты стал бы кактусом, - фыркает правнучка.
- Болтушка, - беззлобно ворчит Ренато. Ему не очень интересны фантазии
Микаэлы, но девчонка не оставит увлекшую ее тему, как хорошая гончая -
горячего следа.
- Нет, ты послушай... есть такая страна - Ашуан. Там все люди после
смерти становятся цветами. Младенцы - незабудками, женщины, которые умерли
от родов - водяными лилиями, молодые мужчины - гладиолусами... А все
погибшие от рук убийц становятся розами. Алыми, бордовыми, пурпурными...
Только там почти не убивают, - поникшим голосом говорит она, видя отсутствие
интереса у прадеда.
Ренато пожимает плечами.
- Фантазии...
- Ну и пусть! - задиристо и весело говорит Микаэла, поднимается,
вальсируя, описывает круг по комнате.
- Цветами... Это кого ж ты мне нарвала? - запоздало шутит Ренато.

Уснул старик быстро - сон не стал ждать, пока тот вдоволь насидится в
кресле, греясь в свете лампы. Ренато снились розы, разбросанные по то
дощатому полу, то по ковру. Темно-бордовые, огромные, они венчали почти
голые стебли, а доски под ними отливали алым. Ковер же поглощал краски, в
обмен придавая лепесткам бархатистость. Старик никак не мог сосчитать розы -
их было больше десятка; цветы же казались то живыми, то мертвыми, и пахли