"Томас М.Диш. Филин и киска (Сб. "Число зверя")" - читать интересную книгу автора

Мокрик. Дети стали кидаться едой, швыряли блюдца как летающие тарелки,
хотя на блюдцах был сироп, а мисс Вашингтон велела этого не делать. Никто
не обратил внимания - на мисс Вашингтон никто никогда не обращал внимания
- и одна тарелка попала в Мокрика и облила его сиропом, и миссис Фэрфилд
потащила его в умывальник и стала оттирать губкой, а когда так весь сироп
снять не удалось, устроила ему настоящий душ. И он никогда уже до конца не
высох.
Он не возражал, чтобы его называли Мокриком. Мелочи жизни, как
говорится. Но потом был Ужасный Случай (который даже и не был случаем), но
чего об этом говорить. Не стоит вскрывать темные стороны, и вообще это
пример того добра, без которого не бывает худа, потому что если бы не
Ужасный Случай, вряд ли Фэрфилды взяли бы к себе Мокрика навсегда. А уж
спора нет, что дом Фэрфилдов - место получше, чем детский сад Большой
Развилки. Одиноко там, конечно, было, пока Ухарь не поселился с ними, но
Мокрик всегда старался быть сам по себе. И новая миссис Фэрфилд была такая
же. Она больше любила одиночество у телевизора, чем много друзей.
Но особые друзья - это другое дело, конечно, и с самого начала Ухарь
должен был стать особым другом Мокрика. Он перебрался жить к Мокрику и
Фэрфилдам, когда мистер Фэрфилд забрал его из родного дома в реформатской
церкви Большой Развилки. Вот там он сидел в ящике и слушал оратора на
собрании Анонимных Алкоголиков во вторник вечером, но не так чтобы очень
внимательно, и там-то мистер Фэрфилд его и заполучил. Он сам тоже там был,
потому что его арестовали за Вождение в Состоянии Интоксикации, и судья
его приговорил два раза в неделю посещать собрания АА. Вот он и сидел в
голландской реформатской церкви на раскладном стуле рядом с ящиком Ухаря.
У мистера Фэрфилда были нервные руки. Если он не вертел в них сигару,
то чистил ногти складным ножиком или рвал листок бумажки на мельчайшие
клочки. В тот вечер, превратив в конфетти двухстраничное расписание
местных собраний АА, он начал играть с Ухарем - нельзя сказать, чтобы
грубо, но явно не учитывая собственные чувства Ухаря. Когда участники
собрания поделились друг с другом опытом, силой и надеждой (все, кроме
таких, как мистер Фэрфилд, которому особо делиться было нечем), все
взялись за руки и провозгласили "Отче Наш".
Вот тогда-то мистер Фэрфилд поднял молодого филина и шепнул ему в
фетровое ухо: "Ухарь, я беру тебя к себе", но Ухарь, покинувший церковный
подвал под полой пиджака мистера Фэрфилда, и с таким чувством, будто
Высшая Сила его предала, понял это слово как "краду". Он столько уже
прожил в подвале церкви и считал, что это его законное место, и никто его
отсюда не заберет, хотя каждое воскресенье он проводил в коробке, на
которой было написано "БЕСПЛАТНО". Сначала это было ужасное переживание,
но собрания АА были утешением в одиночестве и изоляции. Но Ухарь возложил
упования на Высшую Силу и сокрушил волю свою, и приучился принимать свою
жизнь церковного филина. А теперь вот его похищают.
Мистер Фэрфилд открыл дверцу своего пикапа, и Ухарь удивился, увидев,
что кто-то в этом неимоверно холодном пикапе ждал в течение всего
собрания. В темноте, завернувшись в одеяло и очень раздраженный, что
пришлось все это время ждать на холоде.
- Ухарь, познакомься с Мокриком, - сказал мистер Фэрфилд. - Мокрик,
это Ухарь. Он будет твоим новым другом, так что поздоровайся.
Мокрик ответил не сразу, но наконец испустил долгий и горестный вздох.