"Уильям Дитрих. Розеттский ключ" - читать интересную книгу автора

благодаря которому после абукирского фиаско французов адмирал Нельсон не
повесил меня на нок-рее. В общем-то за Смитом закрепилась слава настоящего
героя, он сжигал французские корабли и с помощью бывшей подружки, подавшей
сигнал в зарешеченное окно его камеры, сбежал из парижской тюрьмы. Потом мне
удалось набрать кучу сокровищ в тайном подземелье Великой пирамиды, но
пришлось и расстаться с ними, дабы не утонуть. Также спасая свою шкуру, я
украл у моего друга и товарища Никола Жака Конте воздушный шар, потом поджег
его, рухнул в море, и меня подняли на палубу "Дейнджерса", где судьба еще
раз свела меня лицом к лицу с сэром Сиднеем и предоставила на милость этого
британца. Мне уже осточертели военные действия и погоня за сокровищами и
хотелось поскорее уехать домой в Америку, однако мои суждения мало кого
интересовали.
- Итак, Гейдж, дожидаясь в сирийской Палестине известий о судьбе
вожделенной вами дамы, вы можете также разведать, какие христиане и евреи
готовы оказать сопротивление Бонапарту, - предложил мне Смит. - Ведь они
могут встать на сторону лягушатников, и если Бони поведет туда свои войска,
то нашим турецким союзникам понадобится помощь, чтобы противостоять его
наступлению. - Он положил руку мне на плечо. - Насколько я понимаю, вы
превосходно подходите для такого задания, поскольку не только добродушны,
общительны и не имеете прочных корней, но и совершенно не обременяете себя
глубокими раздумьями или вопросами веры. Считая вас, Гейдж, не слишком
значительным человеком, люди с легкостью поделятся с вами своими мыслями.
- Только потому, что я американец, а не англичанин или француз...
- Именно так. К нашей обоюдной выгоде. Джеззара поразит то, что нам
удалось завербовать даже такого легкомысленного человека, как вы.
Джеззар-паша, чье имя в переводе означает "мясник", правил в Акре с
деспотичной жестокостью, снискавшей ему дурную славу, и британцы наверняка
рассчитывали на него в борьбе с Наполеоном.
- Но я плохо говорю по-арабски и ничего не знаю о Палестине, - резонно
заметил я.
- При вашем роскошном остроумии и храбрости это пустяки, Итан. У нас
есть союзник в Иерусалиме, мы зовем его Иерихон, раньше он служил в
британском флоте, а теперь держит там кузницу и торгует скобяными товарами.
Он поможет вам разыскать Астизу и выполнить наше задание. У него есть
торговые связи с Египтом. Несколько дней вашей искусной дипломатии,
вероятные прогулки по следам самого Иисуса Христа, и вы вернетесь обратно со
священной реликвией в кармане, лишь слегка запылив сапоги и разрешив другую
вашу проблему. Судьба порой распоряжается нами поистине изумительно. Тем
временем я помогу Джеззару организовать оборону Акры, на тот случай если
Вони двинется на север, как вы предупреждаете. И тогда уже в ближайшем
будущем мы с вами станем чертовски прославленными героями, которых будут
чествовать в салонах Лондона!
Если кто-то начинает нахваливать вас и употреблять эпитеты вроде
"роскошный", то самое время проверить, на месте ли ваш кошелек. Но, клянусь
сражением при Банкер-хилл,[4] я хотел разузнать о судьбе Книги Тота и
терзался воспоминаниями об Астизе. Момент, когда она принесла себя в жертву
ради моего спасения, стал худшим мгновением в моей жизни, - честно говоря, я
не страдал так, даже когда взорвалась моя любимая пенсильванская винтовка, -
а в моем разбитом сердце зияла столь огромная дыра, что в нее могло свободно
пролететь пушечное ядро. Такое поведение, на мой взгляд, очень похвально для