"Djonny. Сказки темного леса " - читать интересную книгу автора

Любой, кто ест такие таблетки, скажет вам: они забирают память,
оставляя лишь самое необычное. Несколько дней как бы сжимаются до пары
часов, наполненных удивительными вещами. Мы нарушили все возможные
условности и как следует выразили свой протест - трахали Жанну на виду всего
детского коллектива Олимпиады, со смесью восхищения и ужаса наблюдавшего за
нами с противоположного берега в орнитологические бинокли. Все это было
проделано прямо на травке - на прибрежной поляне, прекрасно
просматривающейся со скал. Надо отдать должное - не все предались этому
блуду. Исключением оказался Пушкарев. Он сидел чуть поодаль, уткнувшись
лицом в брошюру о вреде наркотиков и алкоголя. Эту брошюру Пушкарев привез с
собой из дома и время от времени цитировал, привлекая внимание коллектива к
наиболее ярким местам.
- Первая стадия алкоголизма наступает, - вещал Пушкарев, - если человек
начинает употреблять свыше пятидесяти грамм чистого этанола в неделю.
Начиная принимать по сто пятьдесят грамм, больной вступает во вторую
стадию...
Иногда Пушкарев отвлекался, опрокидывал в себя полкружки спиртового
раствора и оглядывал открывающуюся перед ним панораму. Жанна лежала среди
подснежников совершенно обнаженная, а вокруг нее собрались товарищи, чтобы
по очереди засвидетельствовать леди свое почтение.
- Ого-го! - поощрял нас Пушкарев. - Так ее!
Что было потом, я не помню, следующая вспышка сознания была уже на том
берегу. В себя я пришел, глядя, как Крейзи перелезает через реку по упавшему
со скал бревну. Он лез довольно споро, пока гнилая кора не отстала от ствола
и не провернулась под ним. После этого Крейзи уже не лез по бревну, а висел
под ним. Потом кора лопнула, и Антон рухнул в грязь под бревном, у самого
берега. Глядя на него, я смеялся так, что сам упал в ту же самую грязь. Так
мы и прибыли в базовый лагерь Олимпиады - в грязи и на четвереньках,
распевая песни:
- Травка зеленеет, - надрывался я, - солнышко блестит!
- Ласточка с весною, - не отставал Антон, - в сени к нам летит!
- Ааа! - уже вместе орали мы. - Ебанулась об дрова! Наше появление
вызвало сначала насмешки, а потом панику и фурор.
- Ну что, - спрашивали мы каждого, почти никого не узнавая, -
предатели, не ждали? Уже и этого вполне бы хватило, чтобы вылететь и из
Клуба, и из кружка, но на этом дело не кончилось. Многим стало интересно,
что с нами такое - а мы ничего не стеснялись и не видели причин скрывать
положение вещей.
- Это еще что, - заявил Антон, - а вот Костян сожрал двадцать четыре
таблетки! Двадцать четыре, слышите, песьи морды?
Про такое дело услышал один из наших бывших руководителей - Андрей
Алексеевич. Обеспокоившись не на шутку, он решил перебраться на наш берег и
проверить здоровье Костяна. Но как только Лексеич перелез по бревну и вышел
к нашей стоянке, его встретил Ордынский, пьяный "в говно".
- О! - искренне обрадовался он. - Андрей Алексеевич! Пейте!
С этими словами Ордынский протянул Лексеичу жестяную банку из-под
бобов, наполненную раствором Красной Шапочки.
- Пейте, пейте, Андрей Алексеевич!
Он предлагал это пойло настолько искренне и дружелюбно, что Лексеич
едва нашел в себе силы отказаться. Вместо этого он откинул брезент и полез в