"Анатолий Днепров. Белая ворона (Сборник Научной Фантастики No 36)" - читать интересную книгу автора

показалось, что один из них был несколько крупнее, чем все остальные.
Восторг Ирочки был неописуем. Она часами сидела на стуле,
установленном на столе, и смотрела на выводок. Ворониха позволяла моей
дочке прикасаться к своим маленьким отпрыскам. Мне этого она не
разрешала. Бабушку я успокоил, сказав:
- Неудобно их выбрасывать сейчас. Пусть подрастут, тогда.
Бабушка укоризненно покачала головой:
- Не принесут нам эти птицы счастья, вот увидишь.
- Мама, я проделал над птицами научный опыт и хочу посмотреть,
что из этого выйдет.
Бабушкино пророчество стало сбываться дней через десять.
Я пришел с работы и застал дочку в слезах.
- Что такое?
- Умер. Один птенчик умер, - прошептала Ира.
В гнезде сидела грустная мать, а поодаль не менее грустный отец.
Два маленьких вороненка, изрядно почерневших, копошились в гнезде, а
третий стоял в стороне на фанере. Он наклонил голову и смотрел... на
крохотный трупик своего братца, В его стойке и в том, как он держал
голову, было что-то странное. Я заметил, что он действительно был
крупнее всех и, главное, совершенно белый. Он стоял неподвижно и с
каким-то удивленным птичьим вниманием смотрел на мертвый растрепанный
комочек у своих ног. Затем он глянул в мою сторону, и я чуть не
вскрикнул, увидев его глаза. Они были огромными и круглыми, как у
совы.
"Мутационный урод, - сразу решил я. - Результат воздействия
рентгеновских лучей".
Через два дня умер еще один птенец, а на следующий день еще. Ира
плакала дни напролет, бабушка втихомолку молилась богу, а меня
пожирало любопытство, что будет с четвертым, с белым вороненком.
Удивительно, что после того, как издох последний черный
вороненок, обе взрослые птицы стали вести себя так, как будто бы у них
никого больше не осталось. Они не обращали никакого внимания на
выжившего птенца, не кормили его, не следили за ним. Более того, они
переместились на задвижку печной трубы и стали стаскивать туда всякий
хлам, чтобы сделать новое гнездо. Белого птенца с огромными глазами
они полностью оставили на попечение моей дочки.
А он стал расти буквально на глазах. Особенно разрастались его
голова и глаза, которые он всегда таращил то на Ирочку, то на меня, то
на бабушку. Когда ему исполнилось двадцать дней, он уже ел в два раза
больше, чем его взрослые родители. У этой птицы были совершенно
недоразвитые крылья, лапки были широкими, на коротеньких ножках,
туловище не продолговатым, а круглым.
- Папа, он так любит сахар и конфеты, - как-то объявила мне Ира.
- Он даже говорит, когда ему хочется сахара.
- Говорит? Как же он может говорить?
- А так: "И-кррр, и-крр". Я его все учу, учу, а он еще не может
сказать правильно "сахар".
Я рассмеялся.
Очередные дела в клинике захлестнули меня, и я долго не обращал
внимания на уродливую ворону. Тем более что мне никто об этом не