"Полное собрание сочинений и писем в двадцати томах Том 5" - читать интересную книгу автора (Гончаров Иван Александрович)Гл‹ава›В начале пятого часа Захар [тих‹о›] осторожно, без шума, отпер переднюю и на цыпочках пробрался [к своей лежанке] в свою комнату. Там он подошел [осторожно] к двери барского кабинета, сначала [приложил к [две‹ри›] ней ухо, чтоб услышать] приложил ухо, начал прислушиваться [и], потом присел и посмотрел в замочную щель,
– Неужли-то всё спит,
Он кашлянул, смело отворил дверь
177 – Илья Ильич! а Илья Ильич, – говорил он, стоя над Обл‹омовым›.
Храпенье продолжалось. – [Ну] Эк ведь спит-то, словно каменщик.
Захар слегка тронул Обломова за рукав. – Вставайте: пятого половина. Илья Ильич только промычал в ответ на это и опять погрузился в тяжелый сон.
– Вставайте же, Илья Ил‹ьич›, что это за срам! – говорил Захар,
Обломов повернул немного голову
– [Что] Кто тут? – спросил он [сип‹лым›] хриплым голосом. – Да я; вставайте. – Поди прочь, – проворчал Ил‹ья› Ил‹ьич› сквозь сон.
Захар потянул его за полу. – Чего тебе? – грозно спросил Обломов, открывая
– Вы велели разбудить себя. – Ну [а ты и рад] знаю; ты исполнил свою обязанность – и пошел прочь; остальное касается до меня… ‹л. 53› – Не пойду, – говорил Захар, потрогивая его опять за рукав.
178 – Ну же, ну не трогай! – кротко заговорил Илья Ил‹ьич› и опять уткнул
– Нельзя, Илья Ил‹ьич›, – говорил Захар, – я бы рад-радехонек, да иначе нельзя. [И он трогал за рукав барина] И он всё трогал барина за рукав.
– Ну сделай же такую милость, не мешай, – говорил
– Вставайте, вставайте,
– Ах ты, Боже мой! что это за человек! – говорил Облом‹ов›, – ну дай хоть минуточку;
– Нельзя, нельзя, вставайте, вон уж петухи поют – светает… то бишь… смеркается.
[ – Да отойдешь ли] Захар потрогивал
– Да отойдешь ли ты? разве я сам не знаю, что мне нужно… [ведь и я тоже] Илья Ил‹ьич› не договорил и заснул крепким сном.
– Да, знаешь ты
– Что, что? – [вдруг] грозно заговорил Обломов, приподнимая голову. – Что, мол, сударь, не встаете? – мягко [заговорил] отозвался Захар. – Нет, ты [что] как сказал,
179 – Как? – Грубо говорить? – Это вам со сна бог знает что померещилось…
– Ты думаешь, я сплю?
А сам опять
– Ну! – говорил Захар, – дитятко! уродится же эдакой!
[ – Оставь] Обломов быстро поднял голову, поглядел кругом и опять лег.
– Оставь меня в покое, – сказал он,
Илья Ил‹ьич› начал было опять укладываться попокойнее.
– Нет, Илья Ил‹ьич›,
Всё это действительно была правда.
– Нет, извольте-ка вставать, Илья Ильич, а Илья Ильич! вставать извольте!
Он [взял его за] начал сильно трясти его за плечи… – Вставайте, вставайте,
180 – Прочь, говорю тебе! – [кри‹чал›] закричал Илья Ил‹ьич›, стараясь попасть в него ногой, – вот подойди, подойди только: я нацелюсь да ногой-то и одолжу тебя: ты и будешь знать… экая ведь бестия какая: лысый черт… [Илья Ильич хотел было ложиться, а Захар приготовлялся вновь будить его, как сзади
– Да вот встанете же! – твердил Захар и потянул барина за ногу. Обломов не вытерпел и, мгновенно вскочив на ноги, ринулся с бешенством на Захара, а Захар бросился прочь. [ – Стой! Стой! с ног сшибете, – раздался им навстречу чей-то голос, который]] Иногда Захар так и отстанет, сказавши: «Ну дрыхни, черт с тобой!», а в другой раз так настоит на своем, и теперь настоял. – Вставайте, вставайте! – во всё горло заголосил он и схватил Обломова [за] обеими руками за полу и за рукав. Обломов вдруг неожиданно вскочил на ноги и ринулся на Захара. – Постой же, вот я тебя выучу, как тревожить меня,
Захар со всех ног бросился от него. Но на первом шаге Обломов очнулся
Захар тоже успокоился и хотел поправить постель,
Обломов остолбенел среди потягиванья, Захар, хотевший было высморкаться, замер
181 – Андрей! – наконец с радостным изумлением произнес Обломов.
– Андрей Павлыч! – с удивлением сказал Захар. Новое лицо продолжало заливисто хохотать. – Да полно тебе хохотать, – говорил Обл‹омов›, – дай обнять себя. – Ох, погоди, не могу [и опять зали‹лся›], – говорил гость и опять залился хохотом. Наконец они дружески, с жаром обнялись и расцеловались.
Захар нагнулся к руке новопришедшего, но тот отнял.
– Да откуда, да как, – спрашивал Обл‹омов›, усаживая гостя, – [ – Да так] как это мы не видали тебя? – Да так: дверь не заперта.
– Да откуда ты теперь, как это ты вдруг? 182 – Я прямо из-за границы, сейчас из дилижанса.
– А Штольц? разве вы не вместе приехали? – спросил Обломов. – Нет, он остался в Германии. Он купил себе там землю и заводит ферму. – Так он не будет сюда? – Будет приезжать по делам. – Где ж ты был, что ты делал? как проводил время, говори,
– Спасибо, верю. – Ну, говори же, говори: где был, что делал? – Погоди: всё расскажу, успею. А теперь ты расскажи, как
– Нет, всё здесь, вот еще сбираюсь… – Да ты уж пятнадцать лет собираешься… – Всё никак нельзя… – Ну, здоров ли ты? – спрашивал Почаев. ‹л. 54 об.› – Ох,
– Что ж с тобой? – заботливо спросил Почаев. – Ячмени совсем одолели. Почаев улыбнулся и пожал плечами.
– Да, тебе смешно, видишь, ты какой свежий да здоровый, а тут
183 – Еще бы ты сидел взаперти да с места не двигался.
– Да, [не выстав‹ляли›] я не велел: знаешь, кричат, братец, на дворе, спать мне мешают.
– Мешают?
– Ох, плохо, брат Андрей… – А что? не случилось ли чего? – Ах! братец, случилось,
– Что ж такое? – Два несчастья: не знаю, как быть. Как я рад, что ты приехал… ты поможешь мне выпутаться из беды… – Что ж такое? – [с испугом] спросил Поч‹аев›, – ты меня пугаешь. – Да вот с квартиры надо съезжать… Почаев опять залился смехом. – Тебе всё смешно, – сказал Облом‹ов›, – [ты привык] самому-то не сидится на месте.
– Ну, это первое несчастье; какое же другое? – спросил Почаев. 184 – А вот ты прочти, что староста пишет. Где письмо-то, Захар? Захар! куда ты дел письмо от старосты? отыщи.
– [Нельзя] Ну еще чего не выдумаешь ли? Кофе и чай я пил в свое время, в бане никогда не чувствую нужды,
– Как не так, – возразил Обломов, – спишь, ничего не делаешь! Ужинать-то я точно ужинаю и после обеда всегда усну
– И до обеда, [сколько я могу судить] как кажется… – перебил Почаев. – Это только сегодня: утром я очень утомился – а то, брат Андрей, остальное время я… – [Что] Лежишь, вероятно. – Да, но на боку, ей-богу, на боку: на спине очень редко, когда только кончу работать и захочу отдохнуть. ‹л. 55› – Что же ты делаешь на боку?
– Всё работаю, всё
– А уж много у тебя готово? – Да почти весь…
185 – На днях прочти мне: вместе обсудим, потом за дело… [Обломов] У Обломова недоставало духа сказать, что читать нечего, что план [ещё] созрел только в голове, и он поспешил замять этот разговор, дав себе слово поскорей изложить [на бума‹ге›] свои намерения на бумаге, а до тех пор поискуснее увернуться от чтения. – Ну, теперь скажи, пожалуйста, что мои дела? – [всё ли] спросил Почаев,
– [Да] Как же, как же, – торопливо заговорил Обломов, – [всё исполнил] всё как следует… – Что, акционеры наши по-прежнему собираются по вторникам?… – Да… вероятно, – сказал Обломов. – А когда раздавали дивиденд? – [Да] Разве… раздавали его? – спросил Обломов. – Он меня спрашивает? ведь [в газетах] об этом объявляют в газетах? Где газеты у тебя? – Захар, Захар! – закричал Обломов, – подай газеты…
[ – Вот газеты.] Захар снял газету с этажерки и хлопнул по ней пальцем: пыль облаком поднялась с листка и почти вся села
– Да это третьегодняшняя: это еще я подписывался; а где же новые? – спросил Почаев, взглянув на Обломова.
– Где новые-то [спросил]? дай новые, – сказал Илья Ильич Захару. – Какие новые? Окромя вот этой нет больше. – Ты и не подписывался? Как же это без газет жить? 186 – Из ума вон! – сказал Обломов,
– Помилуй, да ты как забыл? – сказал Почаев, – а я еще просил следить. Ну, по крайней мере, отослал письмо в Москву, что я прислал из-за границы? – Письмо! какое же это письмо? ты относил ведь, кажется, какое-то письмо, – спросил Илья Ил‹ьич› у Захара. – Что-то не помню, должно быть, не относил… – [сказал] отвечал Захар. [ – Мы ведь] [вы] – Ты забыл: я помню, что я давал тебе какое-то письмо-то. Вот как теперь помню, большое такое…‹л. 55 об.› Ну, помнишь? – Нет, что-то не помню! – говорил Захар. – Вы тут писем никаких не посылали: хотели к [старосте] в деревню писать, да никак и не написали… – А вот же и написал… – Нет, не писали… – Ну как не писал? еще об деньгах писали. – Нет, нету… – говорил Захар. – Ну, пошел вон: ты всё врешь.
– А из гражданской палаты был запрос? – [спросил] начал опять Почаев. – Какой запрос? – с испугом сказал Обломов, – никакого запроса не было. – Не может быть, чтоб не было,
187 Обломов глядел во все глаза на [Шт‹ольца›] Почаева, стараясь припомнить, наконец глаза его получили
– Ах, Боже мой,
– Ну что же ты? – спросил Почаев. – Что, бишь, я?.. дай вспомнить…
– Как ничего? ты что сказал? – Сказал… что… я сказал, дай Бог памяти?
– Ну как же можно [это] делать так: разве дела эдак делаются!
– Как же мне было… ведь я не…
– Как не мог? А я тебе дал доверенность отвечать за себя. [ – А! ты] [Так ты доверенность дал.] Почаев опять озадачил Обломова. – Доверенность! – глубокомысленно повторил Илья Ильич. – [Да] [Тебе] Ты должен был [выслушать] сделать отзыв на запрос… – Ах, брат Андрей, ведь я не умею писать казенных бумаг, [ведь ты] [я бумаг] как же бы я… ты знал это: зачем же ты давал доверенность?
– Конечно, знал, оттого я тебе и черновую оставил, как и что писать, стало быть.
188 – Черновую? – с недоумением воскликнул Обломов, с изумлением выслушавший еще новость.
– Да где
Обломов глубоко задумался. Через минуту [лицо] вдруг лицо у него прояснилось. – Теперь вспомнил,
Но Почаев не слушал.
– Ну по крайней мере надеюсь, что ты принял мои деньги от Любимова?
Обломов с новым испугом [задумался над] оцепенел на минуту, но потом вдруг [опомнился] очнулся. – Ах это, помню, знаю! – с радостью проговорил он.
– Ну, что же ты?..
189 Обломов оробел: – Ну вот, я не взял… их.
– Как не взял? отчего? каким образом? – сказал
– Да вот, видишь ты, тут какое обстоятельство вышло: вытащил он кучу денег,
– И что же? – спросил Почаев. – И отдал ему назад. – Как назад отдал? – Ей-богу, отдал, я ведь, Андрей, очень осторожен. – Что же ты сказал? – Я сказал, чтобы подождали тебя, что ты сам примешь, а я, дескать, ответственности на себя принять не могу… – «О дружба! это ты!» – сказал Почаев, – ну, что же он? – Он сказал только: очень хорошо-с, слушаем-с! потом подхватил книгу под мышку и как точно бес в секунду пропал с глаз долой… [Как] Почаев сжал губы и начал ходить
190 – Как можно так
– Да ты посуди сам, Андрей, – говорил Обломов таким голосом, как будто просил прощения, – ну если б он меня обсчитал или подсунул фальшивых ассигнаций? тогда что? Да и куда бы мне было деть такую кучу денег? Пожалуй, обокрали бы… – А в банк положить? ведь я только и просил в письме взять да и положить
– То-то вот письмо-то затерялось, а то, если б я знал, что ты велел в банк положить, я бы… – Эх, Илья, Илья, – со вздохом сказал Почаев.
– Ну, виноват, Андрей! ты сердишься, – сказал он. – Нет, успокойся: к чему бы это повело?
И в самом деле у Почаева на лице уж не было и тени беспокойства. – Ну, скажи, пожалуй, что ты еще делал кроме плана? читал? посещал знакомых, бывал за городом? – Да, да… как же? и читал… и знакомых посещал… – Все ли ты книги прочел, что я подарил тебе? – Нет еще… не все… [немного осталось]. ‹л. 57› – Что же ты читаешь теперь? Я думаю, романы… – Нет, какие романы; я принялся теперь за серьезное: читаю Карамзина «Историю». – Да ты это, кажется, еще при мне начал. Ну, очень рад. Ах да, дай мне почтовой бумаги: два слова написать по делу… – сказал Почаев. 191 – Да отдохни
– Нужно: всего два слова. Где у тебя бумага? Почаев сел к столу. – Захар, Захар! – закричал Обломов, – дай почтовую бумагу!
– Где она: ее нет, – сказал Захар. – Ну всё равно, простой, – сказал Почаев. – Да и простой-то нет. – Ну, клочок серой. – Никакой нету. [Почаев залился своим смехом.] – На чем же ты писал свой план? – спросил он Обломова. – Да тогда… была. Это недавно вышла… – Ну, клочок картона, что-нибудь: [это к] два слова написать к коротко знакомому человеку: он в двух шагах отсюда… – Нет, нету… – Нет ли
– [Ведь] Я визитов уж лет пять не делаю, так карточки-то нет… [ – Боже мой!] Почаев пожал плечами. – Вот как живут на белом свете,
[ – Илья ‹Ильич›] [ – Подавать, что ли, кушать?] В это время раздался сильный звонок у дверей. – Вот Тарантьев пришел,
[Тарантьев поздоровался с] ‹л. 57 об.› 192 |
||
|