"Е.Л.Доктороу. Билли Батгейт" - читать интересную книгу автора

я стоял у стойки, доходившей мне до груди и протягивал пакет, пытаясь не
задумываться о парне, под потолок, с невыносимо тяжелым дыханием, который
открыл мне дверь. Я ощущал чеснок, а парня исторгавшего чесночный дух, звали
Лулу Розенкранц. Его голова была непропорционально велика, космы черных
волос дополнялись черными кущами бровей, из-под которых почти не видны были
глаза, а нос, сломанный ровно посередине, окружали голубые от оспин щеки.
Каждый его выдох я тут же начал воспринимать, как огонь, выходящий из его
драконьей пасти. Мистера Шульца видно не было, ко мне подошел лысый мужичок
в бухгалтерских нарукавниках, взглянул с любопытством, взял пакет и,
перевернув, высыпал содержимое на стойку. До сих пор помню его удивленную
физиономию, обозревающую маленькие кексы от Дугана, которые я купил в
магазине. Он раздвинул их руками, заглянул в пустой пакет, затем побледнел,
встревоженный и немного поглупевший от попытки понять, что все это значило.
И поднял взгляд на меня.
- Что это? - заорал он, - Чего ты мне принес, идиот?
Народ прекратил шевеление, стало тихо, один или два встали и решили
посмотреть что же там такое? Лулу подвинулся сзади. Все обратили взоры на
мои кексы. Найди я такой пакет на улице, никаких кексов не было бы и в
помине, я бы его надул воздухом, подвернул края и так бы и принес. Когда
пакет надуваешь, его можно бросать как мячик, стучать по нему как по
барабану, а можно хлопнуть по нему и будет маленький взрыв. Если бы я рванул
пустой пакет перед парнями, то даже не знаю, что бы они со мной сделали?
Лулу, наверно, уложил бы меня ударом правой или левой на пол, наступил бы на
спину и прострелил основание черепа. Сейчас-то я знаю, что с ними нельзя
даже делать неожиданные резкие движения. В общем, чтобы получить пакет, мне
нужно было что-то купить, я и купил эти несчастные кексы, облитые сверху
шоколадом с ванилью, купил именно их, просто потому что лично мне они
нравились. А может их форма и вес как нельзя более кстати подходили к форме
и весу пакетов, которые носили другие посыльные? Не знаю. Я выгреб кексы
прямо с витрины, сунул их в пакет, дал хозяину деньги и ушел. И принес их в
офис самых страшных гангстеров, что я мог представить, прямо в их логовище!
На поверку оказалось, что я снова попал в самую точку, как тогда, при
жонглировании. Что бы я ни сделал, все срабатывало, я не мог ошибиться, меня
будто вели свыше, я ощущал, что что бы в дальнейшем ни случилось, это
обязательно будет связано с мистером Шульцем. Но в тот гнетущий момент
созерцания кексов я на миг усомнился в своем предназначении - такое чувство
посещает нас иногда: кажется, что в следующий миг твоя судьба решится кем
угодно, только не тобой.
В этот самый момент, когда все неповоротливые мозги комнаты размышляли
над загадкой кулинарии из магазина сладостей, из кабинета, предваряемый
раскатами своего рассерженного голоса, выбежал сам мистер Шульц. За ним
проковылял задом наперед тщедушный малый в сером костюме, пытаясь уложить
какие-то разлетающиеся у него из рук бумаги в свой портфель.
- Законник хренов! Какого черта я тебе плачу? - орал мистер Шульц, -
Тебе надо подписать бумаги! Очень просто, взять и договориться. А это -
дерьмо! Все эти формулировки, закорючки, условия...! Чего ты их мне суешь?
Делай, что тебе сказано и хватит божиться! Я умираю здесь. Я могу сам
научиться в любом колледже твоим премудростям, пока ты сдвинешь дело!
Мистер Шульц был в рубашке с короткими рукавами, поверх нее - подтяжки,
без галстука, в руке он комкал платок, вытирая им шею и уши, пока наскакивал