"Е.Л.Доктороу. Билли Батгейт" - читать интересную книгу автора

Я проснулся гораздо раньше всех, даже мама еще спала. Улицы были пусты,
фонари продолжали гореть с ночи. Топая на 3-ю авеню, меня посетила мысль,
что начать день было бы неплохо с покупки. Встать у ломбарда, выбрать на
витрине что-нибудь стоящее для Бекки и, дождавшись открытия, зайти и купить.
Какое-нибудь украшение, а может быть даже колечко.
Газетный киоск был еще закрыт. Стопки свежей прессы валялись около
входа на станцию надземки, как сбросили их с грузовика, так они и лежали.
Заголовок "Миррор", еще до того как я вообще обратил внимание на него,
привлек меня тревожным ощущением. Я ощутил слова, вобрал их в себя и уже
потом прочитал: "Кошмарное бандитское убийство"! Ниже виднелась неясная
фотография человека в парикмахерском кресле - тело казалось безголовым, но
пояснение внизу гласило, что голова закутана в окровавленные полотенца.
Какой-то вест-сайдский босс. Я был так расстроен, что автоматически выложил
три цента на землю около связок газет и вытащил одну для полного
ознакомления с событием.
Интерес к теме у меня был чисто шкурный, сначала я пробежал глазами
текст в тени под навесом, затем, так до конца и не уразумев все детали,
вышел под столбы надземки и в полосах света, держа газету развернутой, еще
раз медленно прочел все-все. Как ни далеко-описательно было это убийство от
утренней идиллии улицы, от тишины на всех ее уровнях - ни тебе поездов, ни
троллейбусов, лишь лучи встающего солнца, протыкающие железную вздыбленность
рельс надземки на уровне второго этажа - мои глаза внезапно налились болью,
текст - скопище черных знаков на белом фоне бумаги - обрел жуткую реальность
послания лично мне.
Потому что я знал чьих рук это дело! Собственно из заголовка статьи
нельзя было узнать ничего интересного, но я читал и читал все снова, ведь
это касалось меня и как члена банды, и как человека уже из того мира, откуда
пришло убийство. Я читал текст как учебник и мне ничего не надо было
доказывать, ни о каком мистере Шульце в статье не упоминалось, и удивляться
этому было бы наивно. Окаменевший и не способный нормально размышлять после
своей первой ночи любви на земле, я думал, что все вокруг знают то, что знаю
я и не знают того, чего не знаю я. Может в других газетах есть что-то
проливающее свет..? Я вытащил "Таймс", в котором была похожая фотография и
никакой информации. Я вытащил "Геральд Трибьюн" - эту высокомерную
интеллектуалку Нью-Йорка, но там было всего лишь больше слов. Никто толком
ничего не знал. Бандиты убивали бандитов каждый день, а вот за что и кто это
делал - всегда оставалось тайной! Структуры тайного мира пересекались,
союзники превращались во врагов, сотрудничество прекращалось, любое лицо в
этом бизнесе могло быть убито в любой день любым другим лицом, а пресса,
полиция - им были нужны свидетели, показания, документация, иначе все
уходило в песок. Какие-то версии периодически возникали, но они требовали
времени, как требуется историкам отстранение от событий, чтобы воссоздать
видимость правды. В отличие от них всех, я сразу знал в чем там дело и кто -
убийца! Он убил чем попало под руку! Он вбежал разъяренный и просто убил.
Сымпровизировал - он не усаживал того босса специально в парикмахерское
кресло. Все было по-другому: хвать бритву и... Он снова взбеленился и его
невозможно было остановить, как тогда - в случае с пожарным инспектором.
Мои с Голландцем Шульцем пути пересеклись, когда его империя рушилась,
когда он терял позицию за позицией, когда он становился неуправляемым - на
фотографии проглядывал его почерк маньяка-убийцы и возникал вопрос,