"Э.Л.Доктороу. Всемирная выставка" - читать интересную книгу автора

всякий раз, когда ко мне вызывали нашего домашнего врача, доктора Гросса, я
получал в подарок очередную такую палочку. Отец ее мне вручал, чтобы я ею
брился.
- Дэйв, - вмешивалась мать, стуча в дверь. - Ты знаешь, сколько уже
времени? Что ты там такое делаешь?
Он строил рожи, втягивал голову в плечи, словно мы заодно, словно оба
мы нашкодившие мальчишки. Уходя на работу, отец всегда что-нибудь обещал.
- Сегодня приду пораньше, - говорил он матери.
- У меня денег нет, - спохватывалась мать.
- Вот тебе пара долларов, постарайся перебиться. Вечером деньги будут.
Я позвоню. Может быть, притащу что-нибудь к обеду.
Я тянул его за рукав, упрашивал принести и мне что-нибудь, сделать
сюрприз.
- Ладно, попробую, может, что-нибудь и придумаю.
- Ты обещаешь?
Дональд в это время был уже в школе. Когда отец уходил, ничего
интересного впереди у меня не ожидалось, поэтому я следил за ним до
последней секунды. Он был полным, однако выглядел достаточно элегантно в
костюме с застегнутым на все пуговицы жилетом. В гостиной у зеркала он в
последний раз поправлял узел галстука. Когда он водружал на голову шляпу -
чуть набок, старался быть модным, - я бежал в переднюю, чтобы присутствовать
при том, как он выйдет во двор. Вприпрыжку он сбегал с крыльца - вот
обернулся махнуть рукой, вот улыбнулся мне, - а я стоял у окна в передней и
смотрел, как он идет по улице своей бодрой и беспечной походкой. Я следил за
ним, пока он не заворачивал за угол - глядь, его уже и не видно.
Я понимал, к чему его жизнь тяготеет. Понимал, что по самой своей
природе он в доме как бы временный жилец. Он уходил и возвращался. Старался
объять все на свете. Его желания и инстинкты даже в единственный выходной
стремили его прочь от дома.
Такое бывало редко, чтобы он сдержал слово и вернулся домой вовремя или
принес мне подарок. Мать терпеть не могла эту его манеру нарушать обещания.
Вечно она призывала его к ответу. И я видел, что это бесполезно. В качестве
компенсации он вдруг приносил мне что-нибудь тогда, когда я меньше всего
этого ожидал. Что ж, сюрприз так сюрприз. Тоже ведь своего рода педагогика.

2

Мать правила домом и нашими жизнями с довольно бестактной
начальственностью, подчас не щадившей детского самолюбия, хотя и намертво
вбивавшей понятие о том, что хорошо, а что плохо. Во младенчестве меня
купали опытные, проворные руки, а когда я стал старше, меня кормили, одевали
и вели сквозь необходимые неприятности, строго внушая, чтобы я вел себя как
следует. Несогласие не выражать. И вообще, что за капризы.
В свои неполные сорок лет она была женщиной цветущей и энергичной. В ее
ясных голубых глазах посверкивали волевые искорки. Высказывалась без
обиняков - жестко и прямолинейно. Жизнь у нее сводилась в систему четких
суждений. Она решительно считала, что даже маленькие мальчики несут
ответственность за свои действия. Они, к примеру, могут быть ленивыми,
эгоистичными, злонамеренными. Или наоборот - скромными, добрыми, правдивыми,
добродетельными. И каковы они сами, такой они достойны и участи.