"Э.Л.Доктороу. Всемирная выставка" - читать интересную книгу автора

парка "Клермонт" к своему дому, окна которого выходили на верхнюю часть
парка около авеню Монро. Хотя из-за экстравагантности вкуса ее матери у Мег
подглядеть трусики было легче, чем у других девчонок, страдать от этого ей
не приходилось. Никто не докучал ей, а уж я меньше всех. Возможно, из-за
своего роста она представлялась нам ребенком. Однако эта же самая причина,
то есть ее рост, давала мне возможность видеть в ней олицетворение уже
сброшенного мною с себя детства, от которого я всеми силами старался
отдалиться. Я чувствовал к ней благодарность. И радовался, что никто не
пристает к ней, потому что иначе пришлось бы выдать себя, встав на ее
защиту. Тогда стали бы говорить, что я влюблен в нее, а это было бы уже и
вовсе скверно. У нее была полная, будто припухшая верхняя губка, которую я
находил привлекательной. Смелости на то, чтобы пройтись с ней рядом, у меня
не хватало, хотя нам было по дороге вплоть до моего крыльца, и все же ее
спокойствие, ее затаенная уверенность в себе обдавали и меня - в те краткие
мгновенья, когда я смотрел на нее или думал о ней, - подобной же внутренней
тишиной, и у меня возникало чувство, будто я смотрю сквозь безмолвный
тоннель в свою спокойную и умудренную зрелость.

То, что я ходил теперь в школу, определенно раздвинуло рамки и моей
светской жизни, поскольку мне стали разрешать по субботам на ленч домой не
ходить, а, перекусив где-нибудь в городе, остаток дня проводить в кино за
компанию с кем-нибудь из школьных приятелей. Средства на эти походы я брал
из тех двадцати пяти центов, что выдавались мне еженедельно. Две запеченные
сосиски с горчицей и кислой капустой и бутылочка пепси-колы в магазине
полуфабрикатов на 174-й улице стоили пятнадцать центов; оставшегося дайма
как раз хватало на билет в кинотеатрик "Ландо", который находился на авеню
Маунт-Иден сразу за Магистралью. В "Ландо" показывали мультик, киножурнал,
потом что-нибудь про путешествия или про животных, типа фильмов про обезьян
дрессировщика Лью Леера, где они ездят на велосипедах или сидят, одетые в
ползуны, на высоких стульчиках, а их через соску кормят детской кашицей,
потом показывали один-два выпуска многосерийника, такого, к примеру, как
"Удача Тима Тайлера" или "Бак Джонс и призрак всадника", а потом -
наконец-то! - сдвоенный фильм, основной и дополнительный, причем основным
обычно бывал боевик про гангстеров и сыщиков, а дополнительным комедия с
Лорелом и Харди или очередная история похождений сыщика-китайца Чарли Чана.
Когда к вечеру я выходил из кино, в глазах двоилось. Меня потрясало, что до
сих пор еще светло, да и вообще, что человечество живет не в вековечной
тьме, освещаемой лишь вспышками выстрелов или пламенем взрывающихся
автомобилей, а занимается повседневными делами, причем самым, можно сказать,
преспокойным образом. От разочарования, а может, от внезапности выхода из
темноты на свет или от продолжающих гудеть в черепной коробке отзвуков
оглушительной какофонии радостных воплей, которыми то и дело взрывался
полный ребятишек зал, я неизменно приходил домой с головной болью, однако
жаловаться матери не смел: попробуй потом отпросись тогда в следующую
субботу!
Однообразие привычных моих развлечений нарушалось иногда поездками в
центр, но это только если с нами соглашался ехать кто-нибудь из матерей,
старших братьев или сестер. Тех мест, куда учителя устраивали нам в часы
занятий автобусные экскурсии, мы избегали: ну что там интересного -
какой-нибудь Музей естествознания или Фронсесова таверна, где Вашингтон