"Э.Л.Доктороу. Всемирная выставка" - читать интересную книгу автора

веревки, тянувшейся к забору, и простыни в постирушечный день в моих глазах
были чем-то вроде штандартов, на которые король глядит со своей башни. Из
моей комнаты (в квартире она была самой дальней) сквозь дразнящий проем
переулка виднелся зеленый ромб газона в парке "Клермонт" - правда, только
если глядеть наискось и поверх двора. Квартира казалась не такой просторной,
как прежняя. И действительно: из-за лестницы в ней было одной комнатой
меньше. С другой стороны, бабушки уже не было, дядя Вилли перебрался на
Манхэттен - нас тоже стало меньше. Новое освещение в этих комнатах как бы
высветило для меня очередной этап борьбы нашей семьи за выживание. Чтобы
поднять наверх зоммеровское пианино, пришлось вызывать
специалистов-такелажников, которые с крыши спустили блок на талях и втащили
пианино через окно гостиной. Зрелище было захватывающее, но после этого на
лакированном красном дереве появились сколы, которых прежде я не замечал.
Мебель в родительской спальне, несмотря на лирический оливковый цвет и
резную отделку розовыми бутончиками, выглядела старой и исцарапанной.

Тем временем в 70-й начальной школе нас причислили к возрасту, когда
положено раз в неделю ходить в подземный плавательный бассейн - огромную,
пропахшую хлоркой кафельную пещеру, где сперва мальчиков, а потом девочек
запускали плавать (тех, кто уже умел), а тех, кто не умел, учили двигать
руками и задерживать дыхание. У мальчиков учителем был старик, мистер Боун,
этакий местный Посейдон. Он не говорил, а ревел. Его густой бас
перекатывался над водной гладью и вторил сам себе. Мистер Боун был тренером
школьной команды пловцов и властителем этого подземного царства - толстый
лысый мужчина в очках со стальными дужками, ходивший в резиновых шлепанцах,
в белых парусиновых штанах и белой хлопковой нижней рубахе, туго
обтягивавшей его огромный живот. Еще у него была хромая нога. Но в его мощи
нас убеждали громадные размеры его рук, которые были круглее и толще даже,
чем у моего отца. Его приверженность своему делу была несомненна - ведь он
всю жизнь проводил в этом пещерном сумраке, тогда как нам приходилось
подвергаться здесь всяческим водным процедурам лишь раз в неделю.
Девочек обучала его помощница миссис Фашинг, столь же тощая, сколь
толст был мистер Боун; у нее были рыжие кудряшки, выбивавшиеся из-под
купальной шапочки, а ходила она в черном купальном костюме с юбочкой,
успешно скрывавшем ее всю, кроме веснушчатых рук и ног. Считалось
общепризнанным, что девочки должны плавать в купальниках, а мальчики - без.
Девчонки даже под душем не снимали купальников, и это мне представлялось
несправедливым. Разве можно по-настоящему принять душ, когда ты в
купальнике? В каждом отделеньице душевой имелся кусок простого бурого мыла,
большой увесистый брус, и когда мистер Боун замечал, что мы недостаточно
старательно мылимся и скребемся, он все тем же голосом, напоминавшим боевой
клич кита, предупреждал нас, что к тому, кто плохо моется, он сам влезет под
душ и покажет, как надо это делать.
Еженедельный визит в это водное царство был для меня проверкой на
храбрость. Плавать я не умел, и мне не нравилось мыться при всех под душем.
Да там и дышать было нечем - вместо воздуха зловонный туман, который,
казалось, маслянисто липнет к коже. А говорить мистеру Боуну, что ты только
вчера принимал ванну или что и так моешься дома дважды в неделю, было
бесполезно: все равно пошлет под душ. И правильно сделает, поскольку для
некоторых учеников этот школьный душ был единственной водой, которую они