"Кристина Додд. Грешный и влюбленный " - читать интересную книгу автора

Силван глядела на его искаженное болью лицо и понимала, что нет у нее
таких слов, которые утешили бы его. Может быть, все же попытаться?
Робко и неуверенно она проговорила:
- Не ты же виноват, что это случилось с Гартом.
- Меня мучает мысль, что, успей я минутой раньше...
- И ты бы погиб. Тоже. - Нет, не то она Говорит. Да и какая из нее
утешительница. Лучше вернуться назад, на фабрику, и попытаться спасти тех,
кому еще можно помочь. А Ранд? Он что, воображал, что властен над жизнью и
смертью? Тело его брата лежит, бездыханное, на земле, а он оплакивает тщету
собственного существования.
- Если б я выскочил к паровой машине...
- Тебя бы тоже убило.
На этот раз ее голос звучал тверже, воинственнее, и это, судя по его
взгляду, вернуло Ранда к действительности.
- Силван? - Он потянулся к ее руке. Она отстранилась.
- Нет.
Ранд спрятал лицо в ладонях и простонал:
- Я тебе противен.
- Сейчас - да.
Ее прямота, ее злость заставили его вздрогнуть.
- Почему? Потому что остался жив?
- Потому что ты - размазня, - - яростно закричала Силван. - Ты остался
жив, и вместо того, чтобы быть благодарным Богу, ты все время ноешь,
стонешь, жалуешься! Это недостойно мужчины.
- Прости меня!
- Хотелось бы. - Все, о чем она думала сейчас, горячим потоком слов
выплеснулось наружу. Силван упала на колени, прямо в мусор, и бросала эти
безжалостные слова прямо в лицо Ранду.
- Ты живой потому, что время тебе умереть еще не настало. Потому что на
этой грешной земле есть такая работа, которую кроме тебя никто другой не
сделает, и Бог решил, что ты тот труд на себя и возьмешь. Удивляюсь я,
сколько раз еще Ему тыкать тебя в это носом придется, пока ты соблаговолишь
понять, чего от тебя ждут?
Он показал на разрушенную фабрику.
- По-твоему, это называется: ткнуть носом?
- По-моему, это работа, которую надо сделать. Твой брат хотел, чтобы с
его людьми было все ладно, и лучше всего было бы, если бы ты встал на ноги и
позаботился о них. - Поднявшись, она окинула его пренебрежительным
взглядом. - А потом и поплакать можно.
- А ты? - спросил Ранд. - Разве ты никогда не жалеешь о прошлом?
Силван застыла. В его словах она услышала и горечь и насмешку.
Действительно, какое право она имеет упрекать Ранда, если не может
справиться с собственными воспоминаниями. Они являлись к ней неотвязчивыми
ночными кошмарами, и она не в силах была избавиться от них. Силван хотела
сказать об этом Ранду, но гордость мешала ей признаться в собственной
слабости.
- Боже! - воскликнул вдруг Ранд. - Мама!
Леди Эмми опиралась спиной на стену, тетя Адела с Джеймсом стояли
рядом. Когда она осознала смысл того, что предстало перед ее глазами, ее
мягкое лицо исказилось гримасой ужаса и безутешного горя. Она зашаталась,