"Кристина Додд. Грешный и влюбленный " - читать интересную книгу автора

небрежно брошенному в ее сторону, Силван поняла: он считает себя
победителем.
- Зачем ты это тут рассказываешь? - Гарт вышел вперед, угрожающе сжав
кулаки, словно собирался ударить брата. - Она что, сделала что-то такое, что
пришлось тебе не по нраву? Или она заставила тебя понять, что ты - осел?
Поэтому-то ты на нее так набросился?
Самодовольная улыбка слетела с губ Ранда, он был явно озадачен такой
реакцией, и Силван поняла, что поведение брата явилось для него полной
неожиданностью. Он-то рассчитывал, что Гарт, подобно остальной родне, будет
неприятно удивлен. Откуда было ему знать, что Гарт как раз и предложил ей
убежище, где она отдохнула бы от подобных обвинений - так в старину
преступник укрывался в храме: у алтаря он был неприкосновенен.
Воинственно уставившись на брата, Ранд спросил:
- А что, по-твоему, это нормально? Или ты считаешь, что нашей матери
незачем знать, с женщиной какого сорта ей придется иметь дело?
- Чего-чего, но уж лицемерить ты так и не научился, - спокойно заметил
Гарт, берясь руками за поручни кресла-коляски и наклонившись так, что его
голова оказалась вровень с головой брата. - Тебя-то, Ранд, я знаю. И вкус
твой знаю тоже. Ты просто ревновал к Хибберту. И до сих пор завидуешь ему.
- Какой смысл завидовать мертвецу?
- Сейчас-то он мертв, но, пока был жив, он владел тем, чего у тебя не
было И чего ты очень хотел...
- Гарт! - попыталась одернуть сына шокированная леди Эмми.
- ..и чего по сию пору хочешь, только сознаться боишься. Трус ты - и
больше ничего.
Силван почувствовала, как краска заливает ее щеки. Гарт и не думал
обидеть ее, но вышло так, что она почувствовала себя униженной. Силван
никогда не призналась бы себе в этом, но ведь желание, вспыхнувшее во время
того единственного, мимолетного танца, было обоюдным. Ее влекло к Ранду не
меньше, чем его к ней, - и не так он был глуп, чтобы этого не заметить.
Перед ее глазами вновь возник ярко освещенный зал. Множество свечей,
блестящие глаза, разгоряченные лица. Звучит мелодия вальса. Теплая ладонь
Ранда на ее спине, мускулистое его плечо под пальцами ее ладони. Другая
ладонь в его руке, их пальцы тесно переплетаются. Они смотрят друг другу в
глаза, не в силах оторвать взгляда. Их подхватывает вихрь вальса, мчит по
паркету и, отрывая от него, уносит в то волшебное место, где, кроме них,
никого нет.
А когда вальс кончился, он осторожно приподнял ее подбородок и коснулся
пальцами ее губ, суля ей неведомые блаженства.
Он не попросил разрешения пригласить ее еще на один танец. А она не
пожелала предложить ему это сама.
Так недолго они были вместе, что даже самые зоркие сплетницы и
сплетники ничего не заметили. Никто ничего не заметил, только Хибберт, милый
Хибберт забеспокоился, но ему оставалось жить не более суток.
Резкий крик заставил Силван вздрогнуть.
- Как ты смеешь меня оскорблять?
Силван в испуге отшатнулась, но пациент кричал не на нее.
Ранд рывком крутанул свое кресло на колесах, чтобы скинуть руки брата с
поручней.
- По-твоему, я трус?