"Кристина Додд. Грешный и влюбленный " - читать интересную книгу автора

бестактность, но любопытство брало верх - Силван очень хотелось понаблюдать
за тем, как Ранд общается с этим ребенком. Казалось, Ранд вспомнил все свои
изысканные манеры - он вел себя с Гейл как с маленькой дамой, отпуская шутки
и комплименты, а та была на седьмом небе от радости - еще бы, такое внимание
ей оказывают. Она не умолкала ни на минуту, а Ранд называл ее "ветреницей
Гейл", в ответ на что та хихикала и поглядывала кругленькими глазками на
Силван. Девочка явно из-балована всеобщим вниманием. Слуги тоже ведут себя с
ней обходительно - вряд ли они вели бы себя так с отверженным незаконным
ребенком. Нет, было похоже, что они считают себя обязанными заботиться о
девочке и помогать ей расти. Раз она упомянула о гувернантке, то, надо
думать, отец - Ранд, или Гарт, или Джеймс, кто бы он ни был - от нее не
только не отказался, но и счел нужным обеспечить ее всеми привилегиями,
право на которые дает ее рождение.
В конце концов, рассердилась на себя Силван, какая ей разница, окажется
ли Гейл дочерью Ранда или кого-нибудь еще? Почему это должно ее трогать?
- Лорд Ранд! - В дверях салона показалась знакомая фигура в черном
облачении. - Как я рад, что сегодня вам лучше.
Силван едва не рассмеялась, настолько забавными показались ей
уклончивые, очень уж смягчающие суть дела слова викария. Ее пациенту,
выходит, сегодня лучше? Да уж, вчера-то он барабанил по окнам и крушил все,
что ни попадалось под руку.
Судя по выражению лица Ранда, он воспринял речи духовной особы примерно
так же, как Силван.
- А, ваше преподобие. - Ранд высадил Гейл из коляски. - Премного
благодарен за ваши добрые пожелания. Я и не ожидал, что вы соблаговолите
покинуть свой дом в столь малоприятную погоду.
Гейл попыталась побыстрее проскользнуть в столовую, но отец Доналд
молниеносно схватил девочку за руку, чем немало поразил Силван. Такая
порывистость никак не сочеталась с величественными манерами священника.
Роста он был такого, что головой мог достать до верхушки самого высокого
шкафа, но выражение его лица казалось мягким, каким оно обыкновенно бывает у
людей, проводящих куда больше времени за чтением, чем за какой-то иной
работой. Однако слабым отца Доналда никто бы не назвал - под его черным
одеянием угадывалось крепкое, хорошо развитое мужское тело. На губах
блуждала улыбка, однако глаза были суровы, а голос, допрашивающий девочку,
звучал строго:
- Гейл Эмелин, почему я вот уже столько недель не вижу вас в церкви?
Очень печально, коль юная леди пренебрегает причастием Божим, полагая его
каким-то незначительным делом.
- Это не я! - выпалила Гейл. - Я каждый день учу урок из Библии, но
мама говорит...
- Ты бы шла пока. Поди поищи свою маму, - перебил Ранд, твердо кладя
руку на запястье священника и вынуждая того ослабить хватку. - Его
преподобие желает поговорить со мною с глазу на глаз, думаю.
Мама? Выходит, мать Гейл жива, и она здесь, в замке. Силван отчаянно
захотелось узнать, кто же она, эта мама, чтобы потом расспросить ее про отца
ребенка. Разумеется, Силван понимала, что ее неуемное любопытство,
стремление сунуть нос, куда не просят, до добра не доведет. Сколько уже раз
она давала себе слово не лезть в чужие дела, тем более что это чаще всего
кончалось для нее большими неприятностями. Но совладать с дурной привычкой