"Хаймито фон Додерер. Дивертисмент N VII. Иерихонские трубы" - читать интересную книгу автора

грунте - течение теперь уже не омывает его, не позволяет ему всплыть. В
некогда гладком, как рыба, днище снаряд пробил дыру; не хватает всего того
отсека, где расположены плицы. Однако штевень, повернутый против течения,
стоит как положено, и даже в воде; это, не считая гудящей трубы, та часть
обломков, которая больше всего остального сохранила форму еще пригодного
предмета.


Той осенью я часто приходил туда. Я долго и внимательно разглядывал
обломки корабля. Меня все больше поражало, что дети, особенно мальчишки -
а их было так много на берегу, - не играли на этих обломках; ведь корабль
не мог их не привлекать. Вероятно, это было из соображения безопасности
строго-настрого запрещено полицией. И в самом деле, если такой вот
карапуз, бегая между разрушенными надстройками по пробитой, прогнившей
палубе, провалился бы в трюм, где гулко плескалась вода, извлечь его
оттуда было бы нелегким делом. Дети играли на набережной, причем девчонки
орали едва ли не больше мальчишек. Их голоса казались старше, взрослее
мальчишечьих и, несомненно, куда больше походили на голоса женщин, нежели
петушиные крики, которые издают мальчишки, походят на юношеские голоса.
Однако у девочек иной раз бывает дискант, который никогда не услышишь у
взрослой женщины.
- Добрый день, господин доктор. - Это был именно такой голос. Впрочем,
девочка эта оказалась вовсе не малюткой, лет девяти или десяти, не меньше.


Я должен признать, что этот девчоночий дискант меня сразу же
насторожил, вызвал почему-то раздражение и даже злость.
- Откуда ты меня знаешь? - спросил я довольно резко и, повернувшись,
уставился на нее. Игра была прервана. Ее подружки внимательно меня
разглядывали. А выражение лица той, что обратилась ко мне, заставило меня
содрогнуться от ужаса: несмотря на гримасу, исказившую ее мордочку, я
отчетливо увидел сквозь детские черты красивую, глупую, но хитрую бабенку,
этакую продувную бестию, которая здесь сейчас бегала в обличий, так
сказать, школьницы. Одним словом, это было нечто омерзительное. Лицо ее
было острым и тонким.
- Мои родители живут в том доме, где кабачок, - сказала она и назвала
имя хозяина.
Только теперь у меня в голове возникла связь с той частью города, где я
жил и где вообще находились все мои корни. Отсюда туда надо было ехать час
на трамвае.
- Что ты здесь делаешь? - строгим голосом спросил я. Я был удивлен
величиной ее глаз и длиной ресниц; при подробном рассмотрении выяснилось,
что это ребенок исключительной красоты.
- Я теперь здесь хожу в школу и живу тоже здесь, за городом, у тети.
- А почему не у своей мамы? - спросил я.
Она искривила не только губы, но и всю верхнюю часть тела, Все девочки
засмеялись и стайкой упорхнули.


Я остался один у обломков корабля. В эти послеполуденные часы вокруг