"Хаймито фон Додерер. Семь вариаций на тему Иоганна Петера Хебеля (1760-1826)" - читать интересную книгу автора

люд! Его просто провели за нос, как дурака! Ведь одна из девиц даже
непонятно за что взяла деньги! Да и сколько они с него содрали сверх
условленного! И в самом деле, сколько? Он принялся подсчитывать. Вон
сколько!.. И ведь он не курит таких дорогих сигарет, как эта! "Болван ты,
вот ты кто!" - выругал он самого себя. Ха! Чтобы приобрести такой опыт, и
дорого заплатить не жалко, не так ли, а? Да такой опыт вообще бесценен.
Получить его за столь смехотворно малую сумму - это ведь просто подарок!
Он уговаривал себя, словно хотел защититься от своего же собственного
гнева. Поскольку случившегося изменить уже было нельзя, то сейчас надо...
Он ведь еще и раньше... Но тут в нем снова вскипел сарказм: "Ха-ха,
нахватался ценных сведений из ночной жизни большого города, но, увы, я не
стихотворец и не прозаик и применить мне их негде - куда лучше мне было бы
вернуть назад свои денежки..." И вот, когда он уже готов был рассмеяться и
потешно скосил глаза и оскалил по-звериному зубы, чтобы скорчить рожу
самому себе и выразить таким способом как свое настроение, так и суть
вновь обретенной истины (как ему казалось), - его искаженная гримасой
физиономия наотмашь, словно пощечина, ударила шедшую ему навстречу молодую
женщину, которая, закутанная в платок и в длинном пальто, с трудом
продвигалась, опираясь на палку. Он не смог уже мгновенно изменить
выражение своего лица, утаить то, о чем оно вопило, однако он тут же
заметил, что она на сносях, что живот ее горбом выпирает под пальто. Милан
в ужасе остановился, а его теперь такая бессмысленная злобная мина стала
раскалываться, словно корочка льда, под которой уже нет воды... С лицом,
вспыхнувшим от возмущения, женщина отшвырнула от себя взгляд прохожего,
нескромно задержавшего свои глаза на ее ставшей теперь такой бесформенной
фигуре; в бессильном озлоблении она сжала кулак, погрозила ему и тяжело
проковыляла мимо.
"Воистину пришел день гнева", - подумал Милан со страхом и вместе с тем
подосадовал на себя за то, что слова эти пришли ему на ум по такому
пустячному поводу... Но вдруг он ощутил с чувством подлинной радости, что
в душе его возникает какая-то полая емкость, поглощающая все обломки его
прежнего поведения и настроения этой злосчастной ночи, - все там
примирялось и растворялось. Так Милан очутился на плацдарме, который
каждый загодя приготовляет для себя из чувства самосохранения на случай
необходимого отступления. Он остановился и поглядел наверх, в темное
городское отчужденное небо, оттуда навстречу его взгляду летели отдельные
снежинки, постепенно их становилось все больше и больше, и они летели все
быстрее и быстрее, словно торопились. И тут же повалил густой снег,
заглушая все звуки, сглаживая все углы, прикрывая все белым и чистым
покровом; Милан как во сне зашагал дальше, раздвигая пелену медленно
падающего снега, и в душе его возник полнейший покой, но теперь он
действительно был так отрешен от всего и непричастен ни к чему, что даже
не отдавал себе отчета в желанности этого своего состояния.



ВАРИАЦИЯ VII И КОДА

По шоссе, которое разделяло широкий до горизонта ландшафт на два
полукруга, шел путник: опущенная голова, ссутулившиеся плечи, взгляд,