"Апостолос Доксиадис. Дядюшка Петрос и проблема Гольдбаха " - читать интересную книгу автора

которую читают лишь немногим, избравшим своей специальностью математику. И
потому вполне естественно было предположить, что, пока я держу обещание, я
закончу университетский курс (и жизнь, насколько можно судить), не узнав
правды.
Но реальность не так предопределена, как математика, и все вышло иначе.
В первый день моего третьего года мне сообщили, что Судьба (потому что
кто же еще так умеет подстраивать совпадения?) назначила мне в соседи по
комнате Сэмми Эпштейна - тщедушного паренька из Бруклина, известного среди
студентов как феноменальный математический талант. Сэмми должен был уже в
этом году получить диплом в возрасте семнадцати лет, и хотя он формально
считался еще студентом, все курсы, которые он слушал, были для аспирантов.
Он даже начал работать над диссертацией по алгебраической топологии.
Я в это время полагал, что раны от моего краткого периода
математических надежд уже затянулись, и мне стало приятно и даже интересно,
когда я узнал, кто будет моим соседом. В первый вечер, когда мы сидели в
университетской столовой для лучшего знакомства, я небрежно сказал:
- Поскольку ты, Сэмми, математический гений, я уверен, что ты легко
сможешь доказать вот что: каждое четное число, большее 2, представимо в виде
суммы двух простых.
Он разразился хохотом.
- Если бы я мог доказать это, друг мой, я бы тут с тобой не сидел, а
уже был бы профессором. Может, даже Филдсовскую медаль получил бы - это для
математиков как Нобелевская!
Он еще не договорил, как мне уже внезапно открылась страшная истина.
Сэмми подтвердил ее следующими словами:
- Утверждение, которое ты сейчас сформулировал, - это проблема
Гольдбаха, одна из самых трудных нерешенных задач во всей математике!
Моя реакция состояла из Четырех Стадий Горя, называемых (если я
правильно помню, чему меня учили в элементарном курсе психологии)
Отторжением, Гневом, Подавленностью и Принятием. Первая оказалась самой
краткосрочной.
- Это... Этого не может быть! - выговорил я, как только Сэмми произнес
эти страшные слова. Я надеялся, что ослышался.
- Как это - "не может быть"? Может, потому что так оно и есть! Проблема
Гольдбаха, или гипотеза Гольдбаха - потому что это всего лишь гипотеза,
которую никто еще не доказал, - состоит в том, что любое четное число есть
сумма двух простых. Впервые она была сформулирована математиком по фамилии
Гольдбах в письме к Эйлеру [9]. Ее проверили для неимоверного количества
четных чисел, и она выполняется, но общего доказательства до сих пор никто
не смог дать.
Следующих слов Сэмми я уже не слышал, потому что вошел в стадию Гнева.
- Старая сволочь! Сукин сын! - заорал я по-гречески. - Чтоб его черти
взяли! Чтоб ему в аду гореть!
Мой новый сосед, никак не думавший, чтобы какая-нибудь гипотеза теории
чисел могла вызвать такой бешеный взрыв средиземноморских страстей, попросил
меня объяснить, что случилось. Но я был не в том состоянии, чтобы что-нибудь
объяснять.
Мне было девятнадцать лет, и до тех пор я вел очень упорядоченную
жизнь. Если не считать одну рюмку виски с отцом, чтобы отпраздновать, "как
подобает взрослым мужчинам", мое окончание школы, и обязательный глоток вина