"Юрий Домбровский. Новеллы о Шекспире" - читать интересную книгу автора

толстый ломоть, оторвал от него изрядный кусок и стал раскатывать в пальцах.
Слова Четля о цыганке его никак не заинтересовали.
"Лисица! - подумал Четль. - Ишь как представляется. На сцене бы ты вот
так играл! А вот уйти и ничего не сказать тебе! Будешь потом кусать себе
лапы, как медведь".
И он встал было, как ему опять представилась та картина, ради которой
он и прибежал сюда: вот два актера, оба буйные и подвыпившие, сталкиваются
на одной постели и начинают тузить друг друга. "Ты как попал сюда?" - "Нет,
ты-то как?" Голая цыганка орет, разнимает их, и все трое вопят и ругаются, а
снизу сбегается прислуга, повара, извозчики, гости, постояльцы - и хо-хо-хо,
ха-ха-ха, а они знай тузят друг друга в морду и орут. Вот картина! Нет! От
этого он никак не мог отказаться. Он мирно сказал:
- Только одну минуточку, Виллиам.
- Вы извините меня, - кротко обернулся к нему Шекспир, - я должен
работать. "Гамлет" ведь следующая постановка. А у меня ничего не
получается!.. Вы уж извините, пожалуйста. - И он пошел к постели. - Вот хочу
сегодня лечь пораньше, чтобы встать ночью и работать...
- Так вот, - торжествующе и громко сказал Четль, глядя ему в спину. -
После того как вы ушли с тем джентльменом, я остался с Ричардом и он мне
сказал, что ваша леди назначила ему свидание на чердаке.
Шекспир вдруг оглянулся и взял одну из зажженных свечей.
- Он должен прийти завтра в десять часов и постучаться в среднюю дверь.
Она спросит: "Кто пришел?" Он должен ей ответить: "Ричард Второй". Тогда...
Он не кончил только потому, что Шекспира в комнате не было, и конец
фразы повис в воздухе. Сильно стуча башмаками, Шекспир быстро сбегал с
лестницы, наверное, затем, чтобы отпереть ему дверь и потом уж не
спускаться.
Четль растерянно огляделся.
Он никак не ожидал такого отношения к своему рассказу.
Комната была пуста.
На столе лежали хлебные шарики - шесть штук подряд.
Горела только одна свеча, и в комнате было темновато.
Тогда он поник головой. Дурак, дурак, старый осел! Сколько его ни учат,
а он все еще верит людям. Все хочет им добра. Действительно, надо было
забираться ему в такую даль. Нужен ему этот дурацкий разговор с пьяным
комедиантом. А ну их, в самом деле! Нанялся он, что ли, устраивать им их
грязные дела? Да пропади они все пропадом!
Он хрюкнул и сердито сполз со стула.


II

Она была недовольна, и на это у нее были свои причины. Так она и стала
одеваться. Взяла длинный, специально сшитый для таких случаев, глухой
зеленый плащ, отороченный беличьим мехом (их было у нее несколько, ибо два
раза надевать одну и ту же одежду она опасалась), посмотрела на него и
отложила. Позвала слугу, приказала вычистить шпагу и подать ей. Подумала,
что надо что-нибудь сделать для того, чтобы шпага сидела удобнее, сняла перо
с берета - оно уж было совсем изломлено, - поискала новое, но не нашла. Она
подумала, что надо бы спросить у матери, у нее, кажется, есть, и подошла к