"Алексей Домнин. Дикарь" - читать интересную книгу автора

- Н-но, н-но, поговори! - встрепенулся жандарм.
- А соболей, - задумчиво продолжал Костя, - может быть, мы, люди,
сделали такими дикарями. Эх, если бы мог соболь поведать историю рода
своего!..
Костя замолчал и подумал: "Невеселую историю"...

ЗАГРЕБУЩИЕ РУКИ

Людское горе и соболиная беда шли рядом.
Русь не только торговала мехами. Иметь дорогие шкурки было все равно,
что иметь золото. У царя Алексея Михайловича треть государственной казны
составляли соболя. Несколько раньше отправлявшийся в Вену русский посол взял
с собой сорок тысяч соболей и триста тысяч других мехов. Это был его
"золотой мешок".
Поставлялись меха в основном с Урала и из Сибири.
Все дальше и дальше в глухие углы проникали за соболем торгаши, царские
люди, искатели легкой наживы. Больно уж легким путем к барышу был таежный
зверек.
Местные племена, не знающие ему цены, за какой-нибудь железный котел
отдавали столько шкурок, сколько можно было упихать в этот котел. За нож
меняли по шесть соболей, а за топор, стоивший в сто раз дешевле шкурки, - по
полторы дюжины.
И больше всех загребал сибирских мехов сам царь. В конце семнадцатого
века царским указом был наложен на сибирские племена ясак: с каждого мужчины
от восемнадцати до пятидесяти лет - по собольей шкурке. Но сборщикам ясака
тоже нужно было урвать свою долю. Царский указ развязывал им руки. И они
брали ясак не только с мужчин, но и с женщин, детей и стариков, и не по
одной шкурке, а по четыре: одну - в царскую казну, три - себе. Да еще
попутно выменивали меха на разные безделушки. Это был самый настоящий
грабеж. Путешествовавший по Сибири ученый Стеллер с горечью и гневом писал в
1738 году о камчадалах: "Остается только удивляться, как эти бедные люди
ухитрялись поставлять такое количество мехов". По его словам, количество
соболей здесь сократилось вчетверо по сравнению с началом века.
Так шел по тайге страшный хищник, имя которому - Нажива. Он вторгался в
избы и чумы и забирал все, что мог унести.
...Однажды старый якут убил белого соболя. Он повесил шкурку в чуме
рядом с иконой "бога Николы". Когда якут был молодым, в стойбище приезжал
русский поп. Он заставлял всех искупаться в реке и очень долго втолковывал
якутам о русском боге и его святых. Якут никак не мог понять объяснения
попа. Тот сказал, что бог создал человека по своему образу и подобию, что
бог в человеке.
- Значит, я тоже бог? - воскликнул якут и засмеялся.
Поп побагровел и вкатил ему оплеуху. Потом заставил повесить в чуме
икону Николая-чудотворца. Якуту очень понравилась дощечка с нарисованным
белобородым стариком, и он решил, что это и есть русский "бог Никола".
Он долго ждал, когда "бог Никола" даст ему много оленей и удачу в
охоте. Но белобородый старичок смотрел на него выпученными глазами и будто
говорил взглядом своим и разведенными руками: "Не взыщи, не могу".
Так и жил якут в бедности. Семья у него умерла от холеры, и он остался
один. Руки его ослабли, взгляд притупился. В стойбище говорили, что лося или