"Алексей Домнин. Дикарь" - читать интересную книгу автора

медведя ему уже не свалить.
И вот, наконец, пришла удача. Он приписывал ее не "богу Николе", а
белому соболю.
Меньше и меньше становилось соболя в окрестной тайге, и если
кому-нибудь удавалось выловить зимой штук двадцать - это было счастье, и
вдруг он появился. Много пришло его. Настолько много, что из каждой ловушки
якут добывал по зверьку. У него было всего пять ловушек, и он проверял их
часто.
Через неделю соболь исчез. По тайге пронеслась пурга, и никто не мог
сказать, куда ушел зверек. Якут знал, что соболя не уходят с тех мест, где
они поселились, и не мог объяснить, почему и куда они бежали, как белки.
У якута было столько шкурок, сколько будет, если сложить три раза по
сорок и еще одна. Эта одна была белой и пушистой, как снег.
В стойбище никогда не видели белого соболя. Самые знаменитые охотники
приезжали к якуту, рассматривали шкурку и щелкали языками. А якут важно
раскуривал трубку и, гордо выпятив грудь, рассказывал, что соболя послал ему
с неба "бог Никола". Якут сам видел, как с облаков спускалось много-много
черных зверьков, а впереди был белый. Каждый раз он присочинял больше и
больше подробностей к рассказу и сам верил, что видел все это собственными
глазами.
Оставаясь один, якут разговаривал с белой шкуркой, потому что в ней
была заключена душа царя соболей. Иногда он пел.
Это была бесконечная песня о том, что он видел и о чем думал.
Как-то ночью зло залаяли собаки. Старый якут проснулся. Огонь в очаге
еле теплился, и в чуме было темно и холодно. На стене белела пушистая
шкурка.
На улице хрустел снег под полозьями оленьей упряжки. Кто-то кричал,
отгоняя собак. Гулко треснул лед на реке - и звук прокатился по тайге
выстрелом.
Якут бросил в очаг несколько поленьев и побежал встречать гостя. Гость
был в огромном тулупе и лохматой собачьей шапке. На ресницах и воротнике
осела густая изморозь. В лунном свете он был похож на медведя.
- Здравствуй, купеца! - обрадованно закричал якут. - Хорошо приехал
купеца.
Он был рад гостю, потому что мог сейчас ему продать свои шкурки. Гость
отвязал от нарт мешок и внес его в заваленный до крыши снегом чум.
Присев у огня, он долго расспрашивал якута о его здоровье и здоровье
соседей. Потом достал бутыль с огненной водой и налил себе и якуту. В свете
очага мясистое лицо гостя с толстым носом казалось кроваво-красным.
Якут засмеялся, принимая от него кружку. Он знал, что огненная вода
теплом разольется в груди и сделает его довольным.
Гость налил якуту еще. Тот размяк, блаженно улыбался и тряс бороденкой.
И, конечно, рассказывал о своей удаче и белом соболе.
Гость, покопавшись в мешке, достал зеркальце. Якут взял круглое стекло
и увидел себя, потом гостя, потом пляшущий огонь в очаге. Он в восторге
захлопал руками по коленкам: круглое стекло могло показывать душу якута,
душу огня, душу гостя. У якута приятно кружилась голова от огненной воды, и
он был счастлив.
Потом гость доставал и показывал стеклянные бусы, красные красивые
ленты, ножи, которые могут складываться напополам. Якут перебирал вещи,