"Дениз Домнинг. Раскаленная стужа " - читать интересную книгу автора

драпировки не могли удержать проникающий в комнату зимний холод.
Единственный сундук притулился рядом с одиноким креслом. Одна только деталь
указывала, что это была не монашеская келья, - большая кровать, занимавшая
значительную часть комнаты.
Толстые, завивающиеся спиралью столбы поднимались от четырех углов,
чтобы поддерживать деревянный навес с тяжелым пологом. Отдернутый к углам
кровати, полог приоткрывал мягкие тюфяки и толстые одеяла, заполнявшие его
темное нутро, похожее на пещеру.
Застонал замок. Ровена обернулась. Вошла женщина с корзиной. Ростом
посетительница была не выше ее, с каштановыми волосами, заплетенными в
толстую косу, скрытую домотканым платком. Простая одежда зеленого и серого
цветов облегала ее по-девичьи стройную фигуру. Черты лица женщины были
красивы, но печаль оставила глубокий след возле рта, а взгляд зеленых глаз
казался унылым и безжизненным. Прошли секунды, прежде чем Ровена, вздрогнув
от изумления, узнала свою мать.
...Ей было тогда пять лет. Она прижалась к стене, испуганная, со
спутанными волосами, боясь, чтобы ее не заметили и не отослали отсюда, за
дверь этой самой комнаты. Внутри находились ее мать и Филиппа.
Филиппу, золотоволосого ребенка, холили и лелеяли. В ее детских
воспоминаниях сестра всегда была одета в чистое и красивое платье и часто
напевала игривую, веселую мелодию. Иногда сладкий голос матери переплетался
с нежным голоском сестры, и в эти мгновения маленькая Ровена представляла,
как поют ангелы на небесах.
Сколько раз она, босоногая и нечесаная, убегала из этой комнаты, видя,
как мать и сестра нежно любят друг друга. Воспоминание за воспоминанием,
одно мучительней другого, проносились перед ее мысленным взором...
Ровена повернулась и захлопнула створку окна. Комната погрузилась в
полумрак.
- Почему ты сделала это?
Голос леди Эдит из Бенфилда был невыразительным и вялым, голос старой
женщины, а не той, что разменяла свой третий десяток. Она закрыла за собой
дверь, грациозно подошла к очагу и зажгла в нем огонь. Комната лишь слегка
осветилась.
Руки Ровены сжались от боли в сердце.
- Тебе нечего сказать мне? Не поздороваешься? Даже не спросишь: "Как
поживаешь?".
- А что тебе хотелось бы услышать? Мы обе прекрасно знаем, как и любая
другая душа в доме, что ты чувствуешь.
Мать смахнула паутину с кресла у стеньг, потом села.
- Я должна наблюдать за служанками, пока они будут готовить тебя к
свадьбе. На баню нет времени, но я приказала согреть воды, чтобы ты могла
умыться.
Из корзины, которую она принесла с собой, леди Эдит вынула рукоделие и
сняла с него воображаемую пушинку. Она спокойно вонзила иглу в льняное
полотно, натянутое на деревянную рамку.
Наблюдая за тем, как летала игла в руках матери, Ровену стал охватывать
гнев.
- Я внезапно вспомнила все, что так старалась забыть. Для меня в твоем
сердце никогда не было места. Пожалуйста, извини меня, но прошло
четырнадцать лет.