"Стивен Дональдсон. Золотня-огонь (цикл Первые хроники" - читать интересную книгу автора

руки согнулся от досады и огорчения. Именем Семи! Я был весьма оскорблен,
если бы слышанный мною разговор оказался ложью. Я рыдаю при каждой
возможности.
Он пристально поглядел на Шетру, пытаясь понять, произвел ли он хоть
какое-нибудь впечатление на нее. Но она, казалось, внимала какому-то
другому голосу и беседовала словно сама с собой.
- Я?
- Ты? Что ты?.. - мягко вопросил Гирим. Но когда она не ответила, он
вновь вернулся к своему добродушному подтруниванию.
- Смела ли ты и храбра? Таков твой вопрос? Сестра Шетра, уверяю тебя!
Это совершенно очевидно, тем более сейчас. Кто, кроме женщины с сердцем
пламенным и отважным, мог бы согласиться разделить столь опасную миссию
вместе со мной?!
На это Лорд Шетра вперила свой хищный птичий взгляд на Гирима.
- Ты насмехаешься надо мной?!
- Ну что ты! - тут же запротестовал он. - Пожалуйста, не думай так.
Ты должна научиться понимать меня. Я просто очень хочу согреть между нами
воздух.
- Лучше бы тебе не говорить, - обрезала Шетра. - Я не слышу твоих
желаний. От слов твоих веет холодом.
Вместо ответа, Лорд Гирим устремил на нее свой взгляд, полный тишины
и покоя, что появляется у Лордов, когда те объявляют свои мысли. Шетра
покачала головой, отказывая ему, и поднялась на ноги. Но уже в следующее
мгновение она отвечала Гириму, тускло и равнодушно.
- Я оставила позади мужа, который полагает, что мне не за что любить
его. Он думает, что слишком плох для меня.
И тут же она предупредила любую реакцию, что могла последовать со
стороны Гирима, приблизившись к костру.
- Мы не должны оставлять лиллианрил горящим дольше, чем это
необходимо. Без заботы о нем хайербренда, прутья постепенно увянут - а они
нам еще очень пригодятся.
И быстро, словно ей не терпелось оказаться в темноте, она вытащила
лозу из костра и повелела лиллианрилу погасить огонь. Затем она закуталась
в одеяло и легла на траву, неподалеку от Гирима.
Немного спустя Корик спросил Керрина:
- Ее беспокойство о Лорде Вереминте не ослабит Шетру?
- Нет, - спокойно ответил Керрин. - Она будет сражаться за двоих.
Корик понял это суждение и принял его. Хотя оно не принесло ему
облегчения и не навеяло радужных мыслей. Отнюдь, оно отозвалось эхом былых
потерь и лишений - печалей и утрат, о которых харучаи и думать позабыли во
время той причудливой ночи. В суровом молчании, он расставил караул вокруг
лагеря. Затем он встал, скрестив на груди руки, и внимательным взором
окинул окружавшие их луга и пастбища, мысленно проследил путь луны по
усеянному звездами небу и повторил вслух слова Клятвы. Он не мог забыть ни
одной малейшей подробности той ночи, той последней ночи, что провел он со
своей женой, чьи кости уж давным-давно покоились в ее ледяной могиле.
Клятва придала Корику сил, укрепила его, но не согрела.
Так он задал ритм бессонной ночи, и время потекло так же, как в
мириады других ночей - в неусыпной бдительности. Когда луна завершила свое
извечное странствие по иссиня-черному небосводу и утомленным вздохом